style="font-size:15px;"> Бегство происходило в спешке. Надо было немедленно покидать город и искать другое убежище. И Речницкий решил вернуться обратно в Беловежье.
– Там, в северо-восточном углу Пущи, – объяснял он своей жене, – заболоченные леса и непроходимые топи. В тех краях во время повстания Калиновского в шестьдесят третьем году кое-кто из наших ховался. Места, конечно, гиблые, и я ни тебя, ни малыша нашего туда не потащил бы, коли головы спасать не надо было. Но не вешай нос, не на всю жизнь в те болота идем. Пересидим годик, братья твои покрутятся, покрутятся, да от пустых поисков и подустанут. Тогда переберемся оттуда – можно в российские губернии поглубже забраться, а можно за границу…
Чтобы запутать преследователей, двигались не напрямки, а зигзагами, местными дорогами, ночуя в деревнях и селениях. Еще в самом начале пути сменили пролетку на телегу и постепенно загружали ее всякими припасами. Здесь куль муки купят, там – другой, в селе покрупнее прихватят гвоздей, инструмент, скобяные изделия. На очередной остановке запасутся крупой, приобретут бочонок квашеной капусты да как раз поспевшей клюквы. Вслед за ними в телегу ложится мешок картошки, три большие крынки с медом, затем соль, спички, керосин… Ну а мясо бывшему лесничему сподручно добыть охотой – и потому по случаю он не забыл прикупить патронов к ружьям, пороху да дроби.
День шел за днем, дождь сменился ясной холодной погодой, а к концу поездки заметно потеплело. Долго ли, коротко, а телега прибыла в село Добровола, что стояло уже, считай, на краю самой Пущи.
Там, в Доброволе, Франц Иванович решил последнюю проблему – как-то сумел сговориться с местной бабкой-знахаркой, что она последует за ними в болота, впрочем, хорошо ей знакомые, и будет ходить за их малышом. Дальше беглецы, уже вчетвером, двинулись на восток, достигнув села Бояры, свернули на юг и, миновав деревню Новоселки, стали углубляться в болотный край. Вскоре они оставили в стороне хутор Войтовы мост – а дальше на многие версты уже не было ни единого хуторка или фольварка. Конечно, десяток верст заболоченных лесов с севера на юг и верст семь с запада на восток не назовешь совсем уж недоступными. Но вот как раз здесь кончались всякие дороги и тропинки, и лишь некоторые из местных знали кое-какие не слишком надежные пути по этим гиблым трясинам.
Если смотреть на карту, то, скажем, Дикое болото, лежащее совсем рядом, еще немного на восток, конечно, заметно больше размером. Но там идут сплошь открытые, безлесные места – от чужих глаз не укроешься. Да и вовсе негде укрываться: не будешь же по уши в самом болоте сидеть. А по берегам там полно хуторов, фольварков и деревенек.
Здесь же, в четырехугольнике между Мокрым урочищем, урочищем Вьюновка, хутором Стражина и хутором Людовиново, нет ни жилья, ни дорог, болотины перемежаются заболоченным лесом, а топи такие, что пути через них искать – пропащее дело. Но лесничему, среди немногих, кто жил в этих краях, тропа была известна, да такая, что и лошадь с телегой пройдет.
Ева
