прием, почище, чем в поликлинике! До одиннадцати часов дежурные врачи со скрежетом зубовным отфутболивают хроников, паникеров, депрессиков. И только после одиннадцати начинается настоящая ночная больничная жизнь: идет перемешивание отделенческих тружеников по половому и алкогольному признакам. Дежурство на Новый год – совершенно особый случай! Это действо, вкратце можно охарактеризовать как замедленное оказание экстренной медицинской помощи легкоранеными врачами и медсестрами.
Устал от работы, бедняга, перегорел! Но – другого ты, Иван Николаевич, делать не умеешь! Терпи!..
Глава вторая
Дежурство было в разгаре, доктор лежал на своем продавленном диване, подкрадывался вечер. В дверь ординаторской постучали.
– Да! Войдите! – кричит док, не вставая со своего места.
В ординаторской оказываются средних лет женщина и мужчина, негромко спрашивают:
– Вы Иван Николаевич?
– Точно, – ответил Турчин, поднимаясь с дивана.
– Простите, что помешали отдыхать.
– Ну, что Вы! Просто прилег, еще до завтрашнего вечера работать.
Было заметно, что посетителям неловко начать разговор, ради которого они пожаловали. Мужчина выглядит довольно импозантно, с холеным, добрым лицом, без тени заносчивости. Женщина весьма миловидна, стройна, невысока, на лице и шее мелкие морщинки выдают возраст: за пятьдесят. «На жалобщиков не похожи, так, может рублем одарят за попечение родственника», машинально подумал Турчин.
– Иван Николаевич, простите еще раз, – начал мужчина. – Мы насчет Миловановой, Екатерины Григорьевны, у Вас, в пятнадцатой лежит.
Доктор мгновенно вспомнил тихую, но полностью выжившую из ума, чистенькую бабулю, с постоянной формой фибрилляции предсердий. Бабка входила в ту категорию пациентов, которые практически не нуждаются в стационарном лечении, а только в адекватном домашнем уходе и наблюдении участкового терапевта.
– Вполне сохранная бабушка, давление нормальное, ритм нарушен уже очень давно, но его частота за рамки допустимых параметров не выходит, пациентка нуждается только в уходе, коррекции поведения и приеме сердечных гликозидов.
Мужчина и женщина немного помолчали, помялись, не зная, как продолжить разговор. Наконец, женщина начала:
– Видите ли, доктор, мы живем не здесь, достаточно далеко, нам трудно часто посещать маму, а сиделки от нее отказываются. Месяц-два ее терпят, затем уходят, не выдерживают. В дом престарелых не берут, там столько формальностей и ужасная очередь!
– У нас просьба иного плана, – вступил в разговор мужчина.
– Меня зовут Виктор Петрович, жена – Анна Николаевна, извините, сразу не представились. Вопрос в том, сколько мама еще сможет прожить, только честно?
– Ну, знаете, дорогие мои,
