мешать тем, кого они задирают, самостоятельно решать, как ответить на вызов.
– Это я могу. Во всяком случае, попробую.
– О большем я и не прошу. – Джулия снова потянулась к его губам. – Мне действительно неприятно, что она упомянула профессора Пиранью. Я и представить не могла, что они знакомы.
Габриель закрыл глаза, а когда открыл снова, в них ясно читалась душевная боль.
– Я исповедовался в грехах своего прошлого и оставил их позади. Неужели я обречен вечно выслушивать напоминание о них?
– Мне очень жаль, – сказала Джулия, обнимая мужа и прижимаясь к нему.
Они замерли, потом Габриель уткнулся лицом в ее шею и крепко прижал Джулию к себе.
– Караваджо, – прошептала она.
– Почему ты о нем вспомнила?
– Я вспомнила твои слова о его картине, изображающей святого Фому и Иисуса. Ты говорил, что наши шрамы могут зарубцеваться, но никогда не исчезнут. Ты не можешь стереть свое прошлое, однако ты можешь не давать ему управлять тобой.
– Это я знаю. Но я сомневаюсь, что кому-то захочется посвящать коллег в историю своих сексуальных контактов. Особенно когда о них рассказывает… третья сторона.
– Тот, кто судит о тебе по старым сплетням, – тебе не друг. – Джулия чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо. – А те, кто тебя знает, не станут слушать сплетни.
– Спасибо. – Габриель порывисто поцеловал ее в лоб. – Джулианна, у меня складывается ощущение, что люди и обстоятельства составили заговор с целью разлучить нас. Мы не можем им этого позволить.
– А мы и не позволим.
– Утром я не отмахивался от тебя. Ты значишь для меня больше, чем кто-либо и что-либо, – прошептал Габриель.
– То же я могу повторить и о тебе. – Джулия потянулась к нему губами и поцеловала, продолжая что-то шептать.
А в это время, не так далеко от места, где находились Габриель и Джулия, профессор Паччиани удовлетворенным стоном встретил свой оргазм и рухнул на тело любовницы. Секс с ней всегда был великолепным, и нынешнее соитие не явилось исключением.
Как всегда, он пробормотал несколько фраз по-итальянски. Но любовница не проявила к нему благосклонности. Она спихнула профессора с себя и отвернулась. Увы, подобное отнюдь не было редкостью.
– Cara, в чем дело?
Криста Петерсон натянула простыню, прикрыв свою наготу:
– Завтра вечером мне понадобится этот номер. Поищи себе место для ночлега.
Выругавшись, Джузеппе спустил босые ноги на пол. Он встал, прошел в ванную, где снял и выбросил презерватив.
– Это мой номер.
– Нет, – возразила из спальни Криста. – Это мой номер. Ты всегда платишь за мое проживание. А завтра я намерена немного поразвлечься.
Профессор вернулся в кровать, и вскоре Криста снова оказалась под ним. Профессорские локти сжимали ее плечи.
– Неужели ты так скоро уложишь в эту постель другого
