чего сидим? Сказала же – забирайте свою красавицу и уходите. Хватит. Четвертый час спит. Начальство мое узнает – неприятности будут у всех. Дурдом на выезде, честное слово. Я из-за вас два обхода пропустила.
Кто-то быстро подошел к моей кровати, и не успела я развернуться, как оказалась у Артёма на руках.
– С ума сошел? – Я тут же проснулась. – Тебе нельзя поднимать тяжелое.
Весной у Артёма была сломана ключица, и он только недавно снял бандаж.
– Ты совсем легкая стала. Придется откармливать.
– У меня там туфли.
– Макс заберет.
Несколько долгих секунд мы просто смотрели друг на друга. Слов не было.
– Все же хорошо, а ты плачешь, – левая бровь насмешливо взлетела, и он прижался губами к моей мокрой щеке.
– Извини.
– Перестань, а то я тоже расплачусь.
– Сейчас мы все тут разрыдаемся, – нетерпеливо одернула его врачиха. – Давайте-ка на выход.
Макс отставил на тумбочку бумажный стакан из-под кофе, наклонился и поднял мои туфли:
– Сейчас проверим, наша ли это Золушка.
– Не нужно, я сама.
Я задергала ногами, но Макс все равно поймал их и надел туфли, после чего Артём опустил меня на пол:
– Где твой телефон?
Его черные волосы, широкая майка-алкоголичка и джинсы были покрыты слоем белой известковой пыли.
– Я не знаю.
– Телефон у нас, – спохватилась врачиха. – Сейчас отдам. Хорошо, что вспомнили.
Она вышла, за ней направился Макс. Артём потянул меня за руку, но я остановилась:
– Удивительно. Я ведь думала, что умру без тебя. Но я не умерла. Со мной вообще ничего не произошло.
– Ну ты чего? – Он развернулся и пригладил ладонью мои растрепавшиеся волосы. – Разве из-за таких, как я, стоит умирать? Просто слов нет, Витя. Я тебя все учу-учу, как нужно защищать личное пространство, а ты ничему не учишься.
Стиснул за плечи и повел вперед.
– Зачем ты побежал, если видел, что стена падает?
– Я не видел.
– Не обманывай. Ты видел.
– Ну хорошо. Не знаю. Просто хотел к тебе, и все. Давай не будем об этом.
– Представляешь, красная нитка порвалась, – я снова остановилась и показала свое запястье.
– Не может быть! Какой кошмар, – рассмеялся он. – Это самое ужасное, что произошло с нами сегодня.
– Но она была, чтобы разлюбить тебя.
– Ах да, я и забыл. Ну и как? Разлюбила?
Я повязала на руку красную нитку и загадала разлюбить Артёма, когда узнала, что должна переехать с родителями в Америку.
Мое чувство к нему было слишком сильным. Мама упорно называла это эгоизмом и придурью. Но, как бы то ни было, выходило так, что я либо испорчу жизнь своим родителям, отказавшись переезжать, либо сойду с ума.
– Ну ничего, – Артём шутливо похлопал меня по плечу. – Разлюбила – полюбишь
