мой лорд, или максимальный?
Вместо ответа лорд Редлэди поднял правую руку вертикально вверх, так, чтобы указательный палец смотрел в потолок. Человек-змея зашипел и эмоционально приготовился к атаке. Род почувствовал, как по коже побежали мурашки, затем волосы у него на затылке встали дыбом, и наконец все ощущения пропали, осталась только невыносимая настороженность. Если это и были мысли, которые человек-змея посылал за пределы фургона, ни один случайный прохожий не смог бы подслушать решение. Об этом позаботилось бы ужасающее давление неприкрытой угрозы.
Три члена совета взялись за руки и словно уснули.
Лорд Редлэди открыл глаза и едва заметно качнул головой солдату-змее.
Ощущение змеиной угрозы исчезло. Солдат вновь принял неподвижную позу, устремив взгляд вперед. Члены совета обмякли за столом. Казалось, они не в состоянии или не готовы говорить. Они выглядели запыхавшимися. Наконец Таггарт с трудом поднялся на ноги и, тяжело дыша, сказал Роду:
– Дверь там, парень. Иди. Ты гражданин. Свободный.
Род начал благодарить его, но старик вскинул правую руку:
– Не благодари меня. Это долг. Но помни: ни единого слова, никогда. Ни единого слова об этом слушании. Иди.
Род бросился к двери, проскочил в нее и оказался в собственном дворе. Свободный.
Мгновение он ошеломленно стоял.
Милое серое небо Старой Северной Австралии катилось низко над головой; это был уже не странный свет Старой Земли, где небеса предположительно вечно сияли синим. Род чихнул, когда сухой воздух коснулся его ноздрей. Одежда холодила кожу: из нее испарялась влага; Род не знал, была ли это атмосфера фургона или его собственный пот. Здесь было много людей и много света. А запах роз казался далеким, как другая жизнь.
Плачущая Лавиния стояла рядом с ним.
Род начал поворачиваться к ней, когда общий вздох толпы заставил его оглянуться.
Из фургона вышел человек-змея. (Род наконец понял, что это был всего лишь старый театральный фургон, из тех, в которые он сам входил сотни раз.) Земная униформа выглядела воплощением богатства и порока среди пыльных комбинезонов мужчин и поплиновых платьев женщин. Зеленая кожа казалась яркой на фоне загорелых лиц севстралийцев. Солдат отдал честь Роду.
Род не отдал ему честь в ответ. Он просто смотрел.
Быть может, они передумали и послали за ним смешок смерти.
Солдат протянул руку. В ней лежал бумажник, материал которого напоминал кожу тонкой, инопланетной выделки.
– Это не мое, – запинаясь, пробормотал Род.
– Это – не – твое, – ответил человек-змея, – но – это – дар – который – тебе – обещали – люди – внутри. – Возьми – его – потому – что – для – меня – здесь – слишком – сухо.
Род взял бумажник и сунул в карман. Какое значение имел этот подарок, когда ему подарили жизнь, глаза, дневной свет, ветер?
Человек-змея следил за ним мигающим взглядом. Он ничего не сказал, но снова отдал честь и скованно вернулся
