этаже. Звонить надо три раза. Знаешь, Соня, как мне с хозяйкой повезло! Анна Павловна, чудесная женщина и относится ко мне, как к дочке, а кто я ей, никто?! А так представь себе, как бы мне домой возвращаться. Тошно мне Сонечка. Очень тяжело. Это пока я с тобой, еще куда ни шло…
– Таня, прекрати! Я же тебе сказала, что все утрясется. С хозяйкой тебе действительно, повезло, а вот мне не очень. Бабка вроде ничего, когда трезвая, а как выпьет, так начинает про жидов бурчать, которые во всем виноваты. Знаешь Таня, я на нее не сержусь. Несчастная она. Муж и сын на войне погибли. Осталась одна, как перст, но причем здесь евреи, почему мы виноваты?
Они стояли у Таниного дома.
–Ладно, Таня, ты давай, держись и под машины больше не кидайся, хорошо? Созвонимся. Ну, я пойду.
Соня повернулась и пошла по улице. Таня молча смотрела ей в след.
– Если бы не она, – подумала Таня, там, на дороге, мои проблемы бы и закончились.
Анна Павловна встретила ее в дверях комнаты.
– Танечка, деточка, я должна попросить у тебя прощение! Это крайне непорядочно с моей стороны, но я прочитала твое письмо. Ты уронила его на пол. Я подняла и прочитала.
Анна Павловна протянула Тане конверт.
– Вот, Танечка. Ты меня прости, как-то так получилось… Я поняла, что твой Дима…
– Он уже не мой, Анна Павловна.
– Господи, Танечка, извини меня бога ради.
– Я вам Анна Павловна честно скажу. Он меня не бросил, он меня предал! Я примерно месяц назад узнала, что я по рождению еврейка. Всех евреев расстреляли, а меня мама и тетя Поля спасли и вырастили, как родную. Мне тетя Поля после маминой смерти все рассказала. Я ему, как родному, честно написала, а он за карьеру свою испугался. Он в военно-дипломатической академии учится. Вы, ведь Анна Павловна знаете, что это такое?
– Да, Танечка, знаю. Там военных разведчиков готовят.
– Так вот, – продолжила Таня, там всех курсантов чуть ли не рентгеном просвечивают. Вот он, наверное, и испугался, что всплывет…
Таня посмотрела на Анну Павловну. Женщина побледнела, выпрямилась и смотрела на нее таким взглядом, которого ранее Тане видеть не доводилось.
– Таня, – сказала Анна Павловна, я, как потомственная русская интеллигентка, скажу тебе прямо. То, как он поступил-это низко, мерзко и подло. Мой муж, Евгений Георгиевич, был человеком чрезвычайно порядочным. Он бы этому Дмитрию руки не подал. Впрочем, таких как мой муж мало осталось. И еще я хочу тебе сказать, Таня, что твоя мама и тетя Поля-святые люди. Уж я то знаю, как они рисковали, когда тебя спасали. Ты свою тетю Полю не забывай!
– Что Вы, Анна Павловна, как можно?!
– А я и не сомневалась! Ты, Танечка, очень хороший и порядочный человек. Я сердцем это чувствую.
Таня молча обняла Анну Павловну, прижалась к ней.
– Ничего, моя деточка, ты поверь мне, все хорошо будет, – тихо зашептала ей на ухо Анна Павловна и стала нежно гладить ее по голове.
– Вот, что Танюша, давай
