средств дальней связи, по которым они могли получать приказы, ни существ, которые командовали бы нападавшими, Джеральд точно так же отправил корабли один за другим в сторону звезды, сократив им путь туда порталами. Когда от нападавших остался лишь пар возле короны звезды, он вернулся в комнату, в которой Рита и правители ждали его.
– Вы одержали блистательную победу, – начал было главнокомандующий, но Джеральд прервал его: – Это не победа, а ремонт кухонной техники и вынос мусора. Нам нужно срочно встретиться с писателем.
– Он изолирован в одной из крепостей, – ответил правитель. – Мы опасались, что он мог оказаться чем-то заражён, и держали его вдали от населения. Вам придётся снова воспользоваться поездом.
Больничная палата, где держали писателя, казалась самой обычной квартирой, если бы в неё не вела серия герметичных шлюзов, из которых один был залит светом ультрафиолетовых светильников, другой оборудован нагревателями, а третий представлял собой морозильную камеру. Квартира состояла из небольшой спальни с односпальной кроватью, маленькой кухни и гостиной с диваном и столиком перед ним. В ней чего-то не хватало, и Джеральд понял, что там не на чем и нечем было писать.
– Вы позволяете ему самому готовить себе еду? – спросила Рита, когда их с Джеральдом подвели к перилам вокруг стеклянного потолка над палатой.
– В принципе, он ничем не отличается от остальных, – смущённо ответил сопровождавший их врач. – Его изоляция была, в некоторой степени, взаимно согласована. Он был способен понимать связь его творчества с происходящим наверху и не возражал против изоляции.
– Страдает ли он от невозможности писать дальше?
– С его слов, да, это причиняет ему почти физические страдания.
– И он прекратил стареть с того самого времени, как вернулся со свитком и пером?
– Именно тогда.
– Он когда-либо чем-либо болел с тех пор?
– Ни разу. Его физическое состояние феноменальное.
– Но, тем не менее, общество явно тратит значительные средства на его изоляцию, – отметил Джеральд. – Такая больничная палата врядли обычное явление на вашей планете, а тут ещё и война на выживание.
– Мы не были уверены в том, что наша наука способна выявить любое отклонение, – объяснил доктор. – Это – просто мера предосторожности на такой случай.
– И никто, вступавший в контакт с ним, не проявил никаких необычных черт в поведении? – спросила Рита.
– Нет, все остальные участники экспедиции прожили самые обычные жизни, как и все, с кем он вступал в контакт с тех пор.
– Не было ли призывов казнить его во избежание дальнейших бед?
– Он же сам ни в чём не виноват, – растерянно ответил доктор. – Может быть, и есть такие, кто зол на него, но было бы несправедливо наказать
