новый сексуальный опыт!
И вот такой случай вроде бы подвернулся – здесь, на Шикотане, на рыбоконсервном заводе. Все-таки сайра, бланшированная в масле, – неплохая замена сургучу, клею и ластикам…
Но мы продолжали стоять на рейде!
«Двойка» в полном составе отправилась на «случку», обходя нас по всем статьям, а мы – в полной половой готовности! – находились в опасном бездействии посреди вечерних вод…
Сане Нехорошеву, как «почетному дембелю», полагалось место во главе стола в столовой команды. А стол там был широкий и длинный. А вокруг него – диваны буквой «П». Если капитан второго ранга Веня Барков войдет в дверь, то окажется как раз напротив старшины первой статьи Саши Нехорошева – с другого конца стола, очень далеко. Вот Саня и решил: чего это буду я парадку да хромовые ботинки надевать, штаны эти черные? Нацепил он сверху голландку, чтоб было. И все! Все равно, строем мы никуда не пойдем, награды нам вручать не будут. Да и вообще – ничего не будет. Какая-то непонятная ерунда – лекция о семье и браке…
Ну, в общем, собрались в столовой команды, сели.
Вбежал замполит, Иван Иванович, и скомандовал:
– Всем встать!
Все встали. Саша Нехорошев тоже встал, оглядел себя – вроде бы, ничего, грязных брезентовых порток из-под стола не видно.
И тут раздались шаги Командора! По коридору Веня шел строевым шагом: Бух! Бух! Бух!
Явился он нам в самом парадном виде – в фуражке, хотя во внутренних помещениях дозволялось ходить без головного убора; только дежурный офицер и дежурный по низам должны были иметь, так сказать, полный наряд… Нет, он был – в фуражке! Он был в кителе, перепоясанном ремнем, на котором висел кортик в ножнах, с кучей якорей на лацканах, с дубовыми листьями, и со всеми своими золотыми погонами, в ослепительной рубашке и при галстуке. В общем, все – при нем! Когда он вошел, замполит скомандовал:
– Смирно!
И мы вытянулись «смирно».
Веня, не глядя на нас, уставился на замполита. Тот ему доложил:
– Товарищ капитан второго ранга! Личный состав ПСКР № 541 собран для проведения лекции о семье и браке!
Веня, не давая команды «вольно», повернулся к нам и внимательно осмотрел каждого из нас – как ощупал… Каждого… Никогда еще вот таким взглядом – взглядом удава Коа на ненавистных ему бандерлогов из «Маугли» – Веня на нас не смотрел. Все – потупились. И Веня вкрадчиво – а мы все стоим по стойке «смирно», но тупимся, – а он вкрадчиво говорит, обращаясь к радисту:
– Нехорошев, а, Нехорошев?
Старшина первой статьи Саша Нехорошев посмотрел на капитана второго ранга Веню Баркова:
– Я, товарищ командир!
– А вот скажи мне, Нехорошев, командир самого лучшего отделения… – Веня внимательно посмотрел матросу в глаза, выдержал паузу, – …а, вот, ради любимого боевого командира трудно было надеть черные портки, а?
Радист стушевался,
