вернулась к разверзнутой на покрывале сумке и продолжила прерванное занятие, упаковывая сложенные рубашки. Шерри скучающе прошёл по паркету, осматриваясь. Он шёл вдоль стены, будто что-то искал. Пальцы, закованные чёрной перчаткой, скользили по поверхностям встречных предметов, словно ощупывали само пространство.
– Ты всегда, уходя, окна настежь открываешь? – Задумчиво спросил арши, касаясь пальцами крашеного подоконника. Шелара оторвалась от складывания куртки и нахмурилась.
– Вообще-то, нет. Я закрывала их на щеколду.
– Как дверь?
– Вот, демоны! – Шелара подскочила к арши. Тот уже крутил в руках маленький белый листочек, испачканный парой чернильных строк. – Дай!
– Да забирай, – он покладисто протянул бумажку.
«Твоя маленькая подружка очень ждёт твоего возвращения. М.».
Девушка скомкала послание заклятого подонка и выкинула прочь, на улицу. Оно сразу же затерялось где-то в густой траве под раскидистым деревом.
– Я так и знала! Папку принёс?
– Конечно, – на сей раз он достал требуемое из рукава, как заядлый фокусник. – Прямо сейчас пойдёшь?
– На такие встречи не опаздывают, сам знаешь.
– Тем не менее, ты опоздала.
– Так вы виноваты, не я. Ты же со мной?
Сложно было спрятать надежду, проскользнувшую в её глазах. И Шерри не посмел бы эту надежду разрушить. Особенно, когда вопрос уже улажен финансово.
– Ты предлагаешь мне сопровождать тебя в логово местных криминальных элементов, рискуя, как минимум, твоей жизнью?
– Именно. Возможно, нас даже попытаются убить!
Арши прищурился и наклонился к ней совсем близко:
– Твои предложения всё заманчивее. Я с удовольствием.
– Я пошутила.
– Я тоже, – беспечно ответил Шерри, накидывая капюшон. – Пошли, пока они не перерезали горло твоей подельнице.
– Ты как-то неправильно произносишь слово «подруга».
– А, по-моему, очень правильно! Руну не забудь надеть, то до следующей улицы даже не дойдёшь.
– Тебе не кажется, что монах, идущий в Весёлый квартал, может привлечь лишнее внимание?
Шеларе приходилось едва не бежать, чтобы успевать за Шерри, который рассекал толпу, как мелкие волны. Её торопливые шажки вслед по мостовой обжигали ноги, словно она по горящим углям прокладывала свой путь.
– Почему же? Всё логично, я иду проповедовать слово божье в рассаднике порока.
– Тебе что-нибудь говорит фраза: «Глас вопиющего в пустыне»?
– То есть, ты предлагаешь более решительные действия?
– Нет, я всего лишь говорю, что ты будешь там очень заметной фигурой!
– Плохо ты знаешь этот квартал!
Шелара недоверчиво осклабилась, но больше вопросами донимать наёмника не стала. Раз ему видней – пусть. Говорить
