ещё что такое? – спросила Ваа. – Для чего они нужны?
– С ними ты никогда не забудешь ничего, – улыбнулся Джеральд. – Вот смотри, как пишется твоё имя…
Он нацарапал имя Ваа на бревне, на котором они сидели. Она посмотрела и пожала плечами, потому что это не произвело на неё впечатления.
– А теперь скажи мне, сколько шкур ты выделала за один год и сколько чего ты получила в уплату за это?.
Она не знала, поэтому она снова пожала плечами и поджала губы.
– А вот если бы ты нацарапала, что Ома принесла тебе две шкуры и заплатила ящерицей и мешком бобов, то ты бы знала.
– Так что, буквы запомнят это за меня? – спросила Ваа.
– Именно так, – подтвердил Джеральд. У него было чувство, что она всё ещё не верила, поэтому он спросил:
– Вот если бы ты пришла в незнакомое место и нашла бы там что-то ценное, например смолу или растение, из которого можно делать бечёвку, как бы ты запомнила, где это было?
Она помолчала, размышляя, и ответила:
– Я бы сначала запомнила знакомые места, а оттуда уже путь в новое.
– А если бы у тебя были буквы, то ты бы написала: идти до ручья, повернуть на север, идти пока не увидишь большое дерево, повернуть на восток и так далее.
– Тогда бы они пригодились! – согласилась Ваа.
– А если бы у тебя с собой была карта, ты ещё могла бы просто отметить место на ней. Вы уже рисуете карты на земле, но никогда не сохраняете их, чтобы каждый мог помнить.
– Как же можно сохранить карту? – недоумевала она. – Раз по ней пробегут дети и всё, её нет.
– Нужно сделать чернила и рисовать на белой коже, или нацарапать на белой коре дерева.
– Что, как мы рисуем на стенах или на наших телах?
– Именно так!
– А как делать чернила?
– Их делают из коры. Их можно будет сделать одновременно с выделкой кож. Я тебе покажу!
Он выбрал самую большую из собственных шкур Ваа и построил под неё стенки из камней возле реки. Затем он покрыл стенки шкурой, образовав корыто, и наполнил его водой. Он принёс целую охапку древесной коры с упавших в реку деревьев, раскрошил кору в мелкие крошки и заполнил ими корыто. Промокшая кора утонула на дно, а более сухая сначала осталась плавать, но потом тоже намокла и утонула. Вода в корыте постепенно становилась темнее и темнее с каждым днём по мере того, как Джеральд добавлял всё больше и больше коры, пока она не стала тёмно-коричневой К ужасу Ваа, он побросал несколько её шкур в тёмную жидкость. Она была совершенно уверена, что шкуры пропадут, но не возражала. Когда, по истечении двух дней, он достал шкуры из корыта и сполоснул их в реке, они были тёмно-коричневыми и мягкими. Он повесил их сушиться на жердях в глубине её пещеры и, как только они высохли, Ваа обнаружила, что они были очень хорошо выделаны, хотя и жёстче, чем те, которые она выделывала вручную.
Дни стояли жаркие, и вода постепенно испарялась из корыта. Джеральд вычерпывал
