что-нибудь выпить? – спросил я.
– Вера? Вроде нет.
– Поцелуй беспамятства.
Мы уставились на Алиску.
– Это ты о чём?
– Да так, о пустяках, – ехидно произнесла Алиса, глядя в упор на Димона. – Конфетки купил, в гости пришёл, потом она его поцеловала, и он забыл обо всём на свете. Поцелуй беспамятства.
– Издеваешься?
– Ты это заслужил.
Димон вздохнул. В свое оправдание ему нечего было сказать.
История с кражей десяти тысяч евро и избиением Веры требовала тщательной проверки, бросить Димона в беде мы с Алиской не имели права. Он наш друг, мы обязаны ему помочь. И поможем. В этом я ни минуты не сомневался.
Глава третья
Чек – это улика
Вернувшись от соседки, Люська крикнула:
– Он уже свалил?
– Если имеешь в виду Димона – да.
– Отлично.
– Люсь, надо поговорить.
– О чём?
– Скорее о ком. О Димке.
– Не хочу.
– Люсь, дело жизни и смерти, – Алиса вышла в коридор, но Люська была непреклонна.
– Не хочу ничего знать. Мне теперь фиолетово.
– Димку обвиняют в краже.
Люська насторожилась, в глазах вспыхнул интерес, но она изо всех сил хотела казаться равнодушной.
– В краже? Хм, не удивлена. После его предательства я многое поняла. Прозрела.
– В краже десяти тысяч евро и избиении Веры.
Здесь Люська не смогла с собой совладать. Подалась вперёд, вытаращила глаза, выкрикнув свое коронное «Вау».
– Это не гон, Алис?
– К сожалению, нет.
Услышав о злоключениях Димона, Люська нахмурилась.
– Когда, говоришь, произошла кража?
– Семнадцатого числа. Вечером.
– Время! Точно время, – закричала Люська.
– Где-то в половине седьмого.
Сорвавшись с места, Люська на ходу крикнула:
– Я сейчас. Глеб, дайте мне пять минут. Обалдеть! Ну, дела.
– Куда ты убежала?
– Комп включаю.
– Зачем?
– Надо кое-что уточнить. Так-так… Идите сюда. Глеб, Алиска… Врёт она! Врёт Верка. Сами смотрите. Вот переписка Михаила и Верки за семнадцатое число.
– А кто такой Михаил?
– Это я.
– То есть?
– Глеб, не зацикливайся на мелочах.
– Я тебе потом всё объясню, – прошептала мне на ухо Алиса.
– Любуйтесь, – Люська ткнула пальцем в монитор. – Семнадцатого числа мы с Веркой общались дважды. Первый раз с четырёх до половины пятого, а второй… – Люська выдержала театральную паузу: – С девятнадцати ноль-ноль, до девятнадцати двадцати.
– Уже интересно, – я взял стул, сел рядом с сестрой, углубившись в чтение переписки несуществующего Михаила с Верой.
– Тебя не учили, что читать
