скатертью дорога.
В гостиной я взял лист бумаги и ручку.
– Расклад такой: выяснить, что произошло между семнадцатью сорока пятью и девятнадцатью часами вечера. Без пятнадцати шесть Димон разговаривал с Витькой. В семь часов Вера общалась с Люськой. Теперь не мешало бы сократить временной интервал до минимума.
– Ну смотри, минут десять Димке понадобилось, чтобы дойти до дома Кузоватовой.
– Записываю: семнадцать пятьдесят пять.
– Потом он вспомнил про конфеты и рванул в угловой супермаркет. Минут десять до магазина, минут десять там, и столько же на обратную дорогу. Итого полчаса.
– Восемнадцать двадцать пять. Интервал сократился до тридцати пяти минут.
– И за эти тридцать пять минут Димка должен был успеть напиться, запьянеть, избить Веру, найти деньги и убраться восвояси.
– Нереально.
– Но ещё более нереальным выглядит поведение самой Веры. По словам её матери, Вера оставила на автоответчике мольбу о помощи: рыдала, просила срочно приехать домой.
– Ага, а потом включила комп и начала обсуждать с Михаилом фильмы. Бред.
– Но в чём подвох, Глеб? Какие цели она преследовала?
– Если бы я знал. Одно могу сказать точно – Димон Веру не избивал и денег из квартиры не выносил.
– Исключаешь возможность, что Вера с матерью вошли в сговор и таким образом пытаются заработать?
– Алис, Екатерина Станиславовна занимается бизнесом, деньги в семье есть, до такой низости, как шантаж она не опустится. Мать не при чём, здесь одна Вера воду мутит.
– Мы упускаем или пока не видим какой-то значимой детали. Той самой, из-за которой Вера решилась пойти на отчаянный поступок и оклеветать Димку. Ради чего, Глеб? Не ради же забавы.
– Чистая подстава.
В дверях появилась Люська. Опять с зарёванным лицом.
– Обычно в это время мы с Димкой ходили в кино или сидели в пиццерии. Или гуляли, – она развернулась и потопала в кухню. – Теперь я одна. Я с ума сойду.
– Люсь, жизнь не кончилась, хватит убиваться.
– Для кого как. Для меня она кончилась с предательством Димки, – Люська достала из шкафа муку и надела фартук. – Испеку блинчиков, хотите?
Алиса отказалась (она опять сидела на диете), а я воспринял предложение сестры на ура. Давно она не пекла блины, и вообще не подходила к плите. Пусть встряхнётся, говорят, готовка отвлекает от ненужных мыслей.
Пока мы с Алисой обсуждали план дальнейших действий, Люська пекла блины. Пекла-пекла и напекла ни много ни мало семьдесят два блина.
И напекла бы гораздо больше, не появись я на кухне. Люська как раз собиралась сыпануть в миску очередную порцию муки.
– Притормози! Куда столько блинов?
– Есть.
– Такую гору нам не осилить.
– Отнесу Паньке.
– Паньке нельзя много мучного.
– Тебе не угодишь, то ты вечно голодный,
