Джон посмотрел в окно, желая умереть. Все что он хотел на День Рождение – это машину. Не игрушечную, а настоящую, чтобы не пересекаться в автобусе с двуногими представителями человечества.
Майкл без устали рассказывал ему о том, как провел лето. Джон даже не пытался сделать вид, что ему интересно и вскоре услышал тишину. Нет, в автобусе никто не замолчал, и галдеж продолжал заворачивать водительские уши в трубки. Джон погрузился в собственные истории. Без душного автобуса, запаха потных носков и вечных правил. Взгляд, будто птица, устремился ввысь, едва касаясь мимо пролетающих деревьев. Джону представилось, как он сидит за рулем кабриолета, и ветер треплет волосы. Глаза скрылись пот темными стеклами очков, а в ушах играл Битлз.
Автобус повернул за угол, и видение растворилось в воздухе под вывеской «Приора». В парке можно было увидеть остатки городища железного века и римского поселения, готический собор и грот Миссис Ален. Но самой большей достопримечательностью сейчас была Люси. Та самая девушка из сна. Джон прилип носом к стеклу, пытаясь увидеть место встречи. Ему казалось, что незнакомка до сих пор там. Пальцы оставили на окне размытые следы, а дыхание – капельки влаги.
– Ты что там увидел? – спросил Майкл, выглядывая через плечо.
– Да, просто показалось.
Джон выпрямился, разгоняя мысли.
«Это был всего лишь сон»
Но сердце твердило об обратном. Пульс отбивал в ушах дабстеп, когда в животе зашевелились букашки. Джон предвкушал ожидание встречи, которой ему никто не назначал. Сон казался настолько реальным, что хотелось бросить все и бежать под тень дерева к прекрасной незнакомке.
«Может, я видел будущее? Да, не. Не может быть»
– Приехали, – раздался басистый голос водителя.
Дверь открылась и впустила в салон свежий воздух. Выпускники общим громким потоком зашевелились к выходу, где уже ждала Адалинда Браун. Их классная руководительница и по совместительству учитель французского языка. Строгие черные брюки никак не сочетались с алой помадой и оттопыривающимся декольте. Кашалот любил заглядывать на кружевное белье и белоснежные холмы. Сейчас тоже не упустил случая, когда Адалинда слегка наклонилась, присматриваюсь к обуви Джона.
– Excusez-moi!1 Это что?
– Кеды.
– Это я и так вижу. Почему они на твоих ногах Джон Вуд?!
– Мне так удобней.
Рот Адалинды стал еще больше. Казалось, что она проглотит его целиком под смех банды «Фоксов», которая представляла школу на футбольных чемпионатах. Сейчас же они походили на местную шпану в очень, вот прямо очень, дорогих костюмах.
– На меня смотри! – решительно напомнила о себе учительница, схватив Джона за подбородок. – Напомню, что у твоих родителей не так много денег, чтобы пристроить тебя в престижный университет. Судя по балам за прошлый год, тебе не доверят даже мыть полы в коридорах школы. Каждая выходка будет стоить минусовкой балов на моем предмете. Если ты не собираешься
В переводе с французского – «извините».
