6 сентября.
В следующие 33 дня адмиралу[31], как теперь стали называть Колумба, пришлось использовать все свое красноречие и личное обаяние, чтобы ободрить людей и поддержать в команде веру в успех предприятия. Использовал Колумб и другие уловки – например, сознательно преуменьшал в судовом журнале пройденное флотилией расстояние.
Несмотря на все ухищрения, матросы были настроены бунтовать. Поводом для неповиновения становились даже отменная погода («Недостает лишь пения соловья!» – писал Колумб) и сильный попутный ветер – моряки боялись, что такое постоянство воздушных течений не позволит кораблям вернуться в Испанию. Открыто раздавались предложения бросить безумного адмирала за борт и спасаться самим. Найденные водоросли и замеченные птицы воодушевили было людей, но ненадолго.
10 октября Колумб обратился к роптавшей команде «Санта-Марии» и пообещал, что если в течение следующих трех дней они не увидят берегов, то флотилия повернет обратно. Самым нетерпеливым адмирал вынужден был напомнить, что его убийство им ничего не даст – если экспедиция вернется без королевского ставленника, всех бунтовщиков непременно казнят…
На следующий день моряки заметили проплывающую по левому борту ветку с цветами и обтесанную палку – верные признаки, что где-то совсем близко лежит обжитая людьми суша! На рассвете 12 октября команду разбудил раздавшийся из «вороньего гнезда» «Пинты» торжествующий крик «Земля! Земля!». Первым берег заметил вахтенный Родриго де Триана. Зоркие глаза севильца не только обеспечили успех экспедиции, но и сделали его богачом, ведь Католические короли обещали шелковый камзол и 10 тысяч серебром тому, кто раньше других увидит землю за океаном.
Иронично, что Родриго, ликовавший поэтому больше всех своих товарищей, радовался напрасно – Колумб не собирался делить с простым матросом ни награду, ни, тем более, славу и тотчас записал в бортовом журнале, что видел нечеткие признаки земли еще накануне вечером, но «не осмелился» давать людям зыбкую надежду.
В сопровождении двух других капитанов Колумб сошел на землю и преклонил колени, смиренно благодаря Иисуса Христа за помощь в достижении великой цели. В его же честь адмирал нарек обнаруженный ими остров Сан-Сальвадором, т. е. «Святым Спасителем» – выбор, в котором благочестивость Колумба уступала лишь его тщеславию. Назвав остров в честь Христа, адмирал тем самым подчеркнул символичность собственного имени – Христофор[32] означает «несущий Христа». Впоследствии Колумб неоднократно провозглашал себя проводником божественной воли, «дивным образом соизволившей ему все даровать», а своей главной миссией называл «перенос христианской веры через океанские воды».
Выказав почтение покровителю небесному, адмирал поспешил позаботиться и о своих земных патронах. В алых одеяниях, под развевающимся королевским знаменем с инициалами Изабеллы
Формально звание утвердят только по возвращении Колумба из первого плавания к берегам Нового Света.
В католической традиции святой Христофор описан как римлянин огромного роста и силы, которому некий благочестивый отшельник повелел во славу Божию переносить на спине путников через опасный для обычных людей брод. Однажды «пассажиром» оказался маленький мальчик. Посередине реки, в самой стремнине, ребенок вдруг стал настолько тяжелым, что Христофор не мог сделать дальше и шага. Мальчик открыл испуганному гиганту, что он несет на спине Христа, а тяжесть эта – все грехи и тяготы земные. Затем Иисус крестил римлянина в реке и дал ему новое имя – Христофор, т. е. «несущий Христа».
