style="font-size:15px;"> – Никаких телефонных звонков! – торжественно пообещал тот, передавая ей пальто.
– Ах, наконец-то! Мы так соскучились.
Они перешли из гостиной в просторную кухню.
– И я. Боже, как пахнет, – почти прошептал Джон и, приобняв сестру, поцеловал её в лоб, – я – дома.
– Правда-правда? А по тебе не скажешь. Пропадаешь месяцами. Летиция будет? – детские интонации в голосе молодой девушки сменились официально сдержанными.
– Нет.
– Неужто поссорились?
Джон покачал головой, уловив радость в словах сестры.
– Мы расстанемся.
– Ты решил? Здорово! Когда планируешь?
Джон пожал плечами.
– День. Два. Готовь мою комнату.
– Этого и следовало ожидать.
– Хочешь сказать, ты знала то, чего не знал я?
– Ой, перед нами можешь не притворяться. Бизнес, и ничего кроме бизнеса. Даже ваши с ней отношения! Расчётливый ты наш, – Тинвэ кокетливо наклонила голову.
– Ах, сестрёнка, – улыбнулся он ей, – не всё так просто.
– Правда-правда? – глаза Тинвэ расширились, – ты кого-то встретил в Швейцарии?! Признавайся!
Джон вспомнил жеманную миссис Шульц с её избалованной дочуркой и хохотнул.
– Нет, придумщица. Никого.
Он отхлебнул глоток жгучего золотистого чая. Его тонкий аромат вдруг вытащил из памяти фрагмент вчерашнего вечера. Перед глазами всплыло совсем юное лицо его случайной знакомой в Вербье.
– Встретил, встретил, – прозорливая сестра сощурила глаза.
Загадочно поведя бровями, Джон на всякий случай сменил тему.
– Кто-нибудь ещё в гости придёт?
– Я рассчитывала только на тебя с Летицией. Она точно не заявится?
– Я ей звонил и сказал, что приеду после Рождества.
– Она не расстроилась?
– Учитывая звуки шумной вечеринки на заднем плане, она приняла удар достойно, – Джон горько усмехнулся.
– Не бери в голову, – Тинвэ села за стол рядом с братом и ласково погладила его по руке, потом крепко её сжала, – я рада, что ты вернулся.
Резво вскочив, она галопом помчалась по лестнице.
– Твоя комната почти готова, – тут же раздалось со второго этажа, – только бельё поменяю…
С умилением и теплотой в сердце Джон прислушался к суете наверху.
– Я – дома, – повторил он почти про себя.
Как это было приятно слышать и осознавать…
27 декабря
Рождество, тихое и по-семейному уютное, прошло, оставив в душе согревающее чувство комфорта. Так не хотелось с ним расставаться!
Нахмурившись, Джон стоял у дверей пентхауса, который они с Летицией снимали. Вернее, снимал он, а его благоверная наслаждалась коммунальными прелестями фешенебельного многоквартирного
