началась школа, ключ ребёнку на шею, и гуляй, не хочу. Что ест? С кем водится? О чём думает?.. Все эти вопросы были лишь риторическими. Задала их? Совесть очистила? И ладно.
Вот и результат! Иришка за первые пять дней успела раз двадцать поссориться с Женей. Например, в среду выкинула в мусорку все платья и босоножки, заявив, что тут такое не носят!
Пришлось купить шорты, пару маек и кроссовки. А когда Женя предупредила, что так никаких денег не хватит, дочь долго бурчала:
– Если мы такие нищие, то нечего и по морям раскатывать! Позориться только… И тут же, видимо, назло, потребовала в детском кафе сразу три мороженых. А когда мать купила одно, будто дождавшись спровоцированного ею же момента, вдруг выкрикнула на весь зал, – ты думаешь, ты красивая, что все на тебя смотрят? Это на меня все смотрят! А у тебя всё лицо – дырками, дырками! А на голове – барашки, барашки… За что получила под зад и пришла на дачу вся зарёванная и долго жаловалась на мать старикам, на что те только головами качали.
Вот так уедешь из дома, и вдруг поймёшь, что ты, хоть и родитель, а воспитатель для дочки – никакой, схватилась за голову Женя
– Телевизор со всякими дурацкими шоу – ей воспитатель!
На другой день, к вечеру, мать и дочь решили сфотографироваться, чтобы хоть память осталась. Иришка в детском бикини, распустив по плечам волосы, тут же вскарабкалась на скульптуру дельфина и приняла позу обольстительной русалки.
– Я хочу – вот тут… И вот так! Чем поразила даже видавшего виды фотографа:
– Дочурка у вас просто – нимфа! Давно таких не видел… А вы, мамочка, станьте, пожалуйста, вот здесь, сбоку, – намеренно отодвинул он Женю.
– Вот гад! – Ругнулась про себя та и упрямо вернулась на место.
– Уйди! – Вдруг возмутилась и Иришка. – Ты мне всю фотографию портишь! Стоишь тут, как соляной столб…
– Интересно, в какой передаче она это столб высмотрела? – Смутилась Женя. И в тот же вечер решила расспросить Петра Сергеевича, вдруг знает?
– Это из Библии, – тут же начал он, – когда город Содом за прегрешения своих жителей должен был сгореть от удара молнии, предупреждённый Господом, Лот, бежал с женой и двумя дочерьми.
Им было велено не оглядываться, но жена Лота оглянулась, и превратилась в соляной столб, в ином прочтении – столп.
– А какая разница? – хихикнула Иришка.
– Столб просто стоит, а столп тысячелетия чему-то учит, – попытался доступно объяснить Пётр Сергеевич.
– А чего вы этим столбом так заинтересовались, – расставляя тарелки, спросила Надежда Петровна.
– Да это Иришка меня так обозвала.
– Какая умная у вас девочка, – потёр руки Пётр Сергеевич, – только характер у неё…
Женя и сама уже понимала – папочкин.
–Тот ещё фрукт был, да впрочем,
