этих двоих – про то в городе ходили самые неприятные версии, впрочем, слухи те оставались ничем не подтверждёнными, покуда их распространители вдругорядь исчезали в неизвестном направлении.
Вот и сейчас – покуда все присутствующие смотрели в пол, жуя губами от дурных предчувствий, одна леди Дженна глядела на него в упор, и казалось, этот взгляд сейчас прожжёт в нём дыру.
– Шейл Орвен рода Местраннорова, изгнанного накру́ги своя, тебе дозволено молвить, дабы Совет Обеих Тиссали мог решить твою судьбу!
«Совет Обеих Тиссали». Западная Тиссали, что по ту сторону перевала, уж пять кругов как именуется вольным Торандом, и тамошние бароны на ваш Совет чихать хотели. Загорье также уж круга три как перестало Милону подати отправлять. Только недобитые его предками Дофины и остались из ваших былых вассалов. Кого вы обманываете?
Шейл Орвен сипло откашлялся.
Ему никак не давались первые слова, он понимал, что после назад дороги уж не будет. Во всём проклятии рода Местраннорова именно эти мгновения перед бурей ложились на плечи изгнанников самым тяжким грузом. Никогда тиссалийская знать не будет благодарна за предупреждения. Ни единая живая душа не помянет его добрым словом. И единственной ему наградой за труды будет пустующий Трон в самом сердце Белой цитадели. Вот он, ошую от Наместника. Даже толком от пыли оттереть не удосужились, вражье семя.
И тогда он решился.
– Сир Наместник, милорды, леди. Я не займу вашего времени надолго. Волей последних Пресветлых князей Восточной Тиссали я, наследник Станниса Мастраннора, явился сюда с грозным предупреждением.
Совет молчал, и только с каждым его словом бледнели костяшки сжимаемых кулаков.
– С тем же посланием в это самое время иные гонцы ответствуют пред высокими собраниями Отмели, Нового Царства, царств Империи, Стелланской Марки, Западной Тиссали, именуемой нынче Торандом, Гарни, Загорья и Восточных островов, а также всех свободных и вассальных владений рода человеческого в пределах Средины или вне оных, как на Западном Берегу, так и на далёком юге. За пять кругов существования Конклава такое случается впервые.
Набрать побольше воздуха в грудь и уже прекратить эту затянувшуюся пытку неведомым.
– Конклав же моими устами во имя Иторы Всеблагой предупреждает вас, высокородные, что грядёт большая беда, которая затронет все земли Средины, и будет та беда страшнее, чем Раскол, Нашествие самойи или воцарение Мёртвого Императора, даже возможные последствия Войны Завета меркнут по сравнению тем, что узрели нынче провидцы харудов на дне небесных колодцев.
– Грязные дикари, что нам их басни!
Лезвие Предателя в подножии трона тут же осветило сырой воздух своим холодным голубым сиянием, прервав недоумка. Кто это, а, понятно. Наследничек Ино Корве, волчья сыть. Эти испокон поклонялись Истрате, и до сих
