Додар. За вымытыми до блеска стеклами витрины Франсуа увидел мясные паштеты, выложенные на фарфоровых блюдах, куски запеченной свинины и окорока, художественно оформленные на деревянных досках, судки с закусками, расставленные по периметру витрины. После плотного завтрака Франсуа не хотелось смотреть на снедь. И общаться с провинциальными кумушками.
– Тетушка, – сказал он, – я, пожалуй, останусь на свежем воздухе, не могу почему-то сегодня смотреть на мясо.
К его удивлению, мадам Лаке, не сказав ни слова, вошла в лавку неспешным шагом.
Франсуа вздохнул. Как ему не хотелось объезжать весь городок, представляться этой провинциальной публике, соответствовать своему статусу средней состоятельности!
Вдруг, уже второй раз за день, он поймал себя на мысли, что из разряда парижских бедных ученых он перешел в другой, обрядился в эдакую «шкурку» провинциала-буржуа средней руки. Однако не это его волновало. Ему необходимо было найти способ вскрыть банковскую кубышку тетушки и получить деньги на свои исследования. Он уже прикинул: денег потребуется немало. Только одни пробирки и реторты обойдутся в кругленькую сумму. А что делать? Это был один из пунктов негласного договора между ним и фабрикантом мсье Дюлоком: исследование он проводит за свой счет, а Дюлок покупает только результаты. О, эти результаты…
У Франсуа портилось настроение, когда он думал о своей работе. Он любил науку, любил биологию и химию, увлекался психоанализом, даже вел переписку с Фрейдом. Кстати, Дениз – просто шикарный вариант для психоаналитических исследований. Надо будет описать ее в письмах к Фрейду и его друзьям. Франсуа так захотелось сейчас же сесть за письменный стол, раскрыть свои записи и поработать с препаратами, что он даже застонал от бессилия. Вместо этого он торчит возле лавки, ожидая, пока его скучная тетка наговорится со своими товарками. У него сделалось злое лицо.
Именно в это время дверь под перезвон колокольчика отворилась и на пороге показались тетушка и хозяйка лавки Эмма Додар, которую Франсуа не видел уже лет десять.
На удивление, она совсем не изменилась, что и не преминул отметить Франсуа, поскольку эта тема его волновала – ведь ему предстояло углубиться в изучение молодости и долголетия.
– Мадам, – сказал Франсуа, пожимая протянутую пухлую руку, – я изумлен. Вы ни капли не изменились. Позвольте выразить вам свое восхищение.
Мадам Додар расплылась в улыбке. Она и сама это знала. Все лавочники Додары были такими же моложавыми, как и она. Этот эффект продленной молодости все связывали с особенностями работы семьи и видом семейного бизнеса, что она и отметила.
– О, Франсуа, – она тут же поправила себя: – мсье Тарпи, я рада вас видеть. Могу сказать, что вы возмужали и похорошели. А что касается моей молодости… Да ведь это свежая кровь и мясо, с которыми я каждый день работаю.
И она сладко улыбнулась.
Что ей пришло на ум в тот момент, Франсуа так и не понял. То ли его мужественность,
