родилась схема, ведь недаром в научном обществе Парижа славился быстрый и деятельный ум Франсуа. Он знал это свойство своего мыслительного аппарата обдумывать, не прибегая к мозговому штурму. Обычно он, ставя перед собой научную задачу, специально переключался на другие виды деятельности, а его живой, активный мозг искал тем временем решение проблемы. Перед тем как мозг выдавал решение, Франсуа всегда охватывало чувство, подобное тому, что испытывают эпилептики перед припадком. Какие-то мушки перед глазами, нехватка воздуха и еще что-то, что описать невозможно. И он всегда знал, что за этим последует. Вот и сейчас мозг буквально взорвался идеей в самый неподходящий момент, когда Франсуа в гостях у прекрасной дамы жевал острую колбаску. Кому расскажи, как к нему приходит озарение, – не поверят.
В это самое время приятельницы продолжали свою задушевную беседу. Мадам Додар живо интересовалась научной карьерой Франсуа, но не с точки зрения значимости его открытий, а с точки зрения выгоды. Она долго расспрашивала, сколько платят в Париже за чтение лекций, за научную степень. Мадам Лаке отвечала на ее вопросы, как могла. Знала она об этой стороне жизни племянника немного, но даже на основании этого мадам Додар сделала неутешительные для Франсуа выводы. Особенно ее поразило, что он не подписал никаких бумаг со своим заказчиком и при этом уволился из университета, оставшись без средств к существованию. Мадам Лаке неосторожно заметила, что средств у ее племянника достаточно.
– Ах, бросьте, голубушка! – небрежно прервала ее мадам Додар. – Какие это средства, боже мой! То, что осталось от вашей покойной сестры и вашего мужа? В наше время это не называется средствами, поверьте. Особенно если на них претендует молодой мужчина с аппетитами парижской полубогемы.
Мадам Лаке промолчала бы, если бы лавочница ограничилась оскорблением их семьи такой оценкой средств Франсуа, но снести то, что ее племянника обозвали полубогемой, она не могла.
– Но позвольте, почему вы назвали Франсуа полубогемой? – вопросила она визгливым голосом. – Это какое-то унизительное парижское прозвище! А мой племянник ученый, и притом со средствами. Никто не может подозревать в чем-то предосудительном такого милого и воспитанного молодого человека!
Она была в курсе, что мадам Додар способна сформировать такое мнение о человеке, которое в обществе Понтабери приклеивалось намертво и на многие годы. Мадам Лаке не могла позволить, чтобы Франсуа был измазан словами, исходящими из уст самой мадам Додар, поскольку очень хотела, чтобы Франсуа прижился в Понтабери. Видимо, и мадам Додар смекнула, что сказала что-то не для ушей престарелой ханжи Лаке. К тому же она имела виды на Франсуа, поэтому его репутация пока была для нее важна.
– Ну что вы, милочка! – самым льстивым тоном начала она успокаивать покрасневшую от негодования мадам Лаке. – Я вовсе не хотела обидеть ни вас, ни многоуважаемого мсье Тарпи! Полубогема – это признак респектабельной жизни, всего-то! Я процитировала нашего классика… Как там
