Что-то очень серьезное.
– Давай выйдем, Нелсон, – Анна взяла сумку и потянула парня к выходу, чувствуя на себе неприязненный взгляд тетки с гладиолусами.
– Доброе утро, deusa. Оставайся здесь, пожалуйста.
– Где?
– Вот здесь, – Нелсон мягко отобрал у нее сумку и положил на церковную скамью.
– Долго я должна оставаться здесь, Нелсон? – Анна послушно села.
Он стянул маску, обвел взглядом позолоченный резной алтарь, изобразил что-то вроде поклона тетке с цветами и уселся на соседнюю скамью.
– Нелсон, а теперь уже можно идти? – ласково поинтересовалась Анна.
– Нет. Оставайся здесь.
«Вот знала же, не кончится все это добром», – подумала Анна. – Что мне с ним делать, с этим огромным ребенком, который может быть и агрессивен, и опасен, в том числе для себя? Что стоило зайти в овощную лавку, познакомиться с его родней, объяснить ситуацию? Сейчас бы позвонила, пришел бы дядя. А теперь что делать?»
Анна встала и подчеркнуто спокойным голосом, тщательно подбирая португальские слова, попросила:
– Нелсон, пожалуйста, позаботься о моей сумке. Я сейчас вернусь.
Он неуверенно покосился на алтарь, потом на входную дверь.
– Сумка, – твердо повторила Анна. – Смотри за сумкой.
У выхода она оглянулась. В алтарной части никого не было, солнце заливало неф золотым сиянием. Нелсон не сводил глаз с сумки. Бедный мальчик.
Анна раздвинула тяжелые портьеры и застыла, на секунду оглушенная городским шумом. Из тонущего в полумраке нартекса вышел человек, он показался ей смутно знакомым. Она успела заметить в его руке странный предмет, а в следующе мгновение уже летела в ту самую пустоту, за которой приходила в храм. Только это было не парение, а скорее, свободное падение. Впрочем, продолжалось оно недолго. Вскоре все поглотила чернота.
– Сегодня первый день из десяти, – голос женщины звучал ровно и даже немного безразлично.
– Я умею считать. Кстати, как вам обращаться?
– Можете называть меня a mestrе.
Мастер. Или, скорее, Магистр, если учесть, что это за Организация, и из чего она выросла.
– Очень хорошо, Магистр. Работа началась. Завтра утром я надеюсь получить первые результаты. Условия прежние?
– Да. Она нужна живой и здоровой.
Он нажал кнопку отбоя и подумал: «Уж позвольте вам не поверить, Магистр. Вы и ваша Организация слишком безжалостны, чтобы пожертвовать хоть чем-то ради одной-единственной жизни. А уж я в жестокости разбираюсь».
Глава 4
Где-то в высоком синем небе пел дрозд.
Было в его пении что-то странное. Анна не сразу поняла, что песня эта слишком чиста – словно ее записали и обработали в профессиональной звукозаписывающей студии. Ни малейшей шероховатости, никаких посторонних шумов, идеальное птичье пение в идеальном мире.
«Будильник, –
