года и погиб в двадцать четыре. Его недолгое царствование отмечено жутким знаком чумы.
В мае 1569 года в Лиссабоне начался мор, и к осени достиг таких масштабов, что, говорят, некому было хоронить мертвых. В тот год король обратился к властям Лиссабона с просьбой построить храм в честь своего небесного покровителя, и получил старую часовню в Морарии. Здесь теперь церковь в честь Божией Матери «Исцелительницы».
Видимо, это действительно особенное место. Как говорит старая сеньора Мафалда: «Церковь пережила все: и Великое Лиссабонское землетрясение, и реформы маркиза Помбала, и разрушения, что принес Морарии Салазар».
Сносились дворцы, перестраивались дороги, город менялся, а белый храм с монограммой АМ, Ave Maria, продолжал жить. Как и Себастьян, погубивший свое войско в печально известной «Битве трех королей», погибший под Эль-Ксар-эль-Кебиром, где-то между Танжером и Фесом, исчезнувший, пропавший, потерявший все.
Он жил в мечте многих поколений, верящих, что юный король не умер, а всего лишь заснул на время в тайной пещере под священной горой, что соединяет землю и небо. Из Себастьяна Желанного он стал Себастьяном Спящим, чтобы потом, когда настанет его час, стать Себастьяном Спасителем, который вернется одним туманным утром и снова сделает Португалию великой.
– У вас было нечто похожее, – отозвалась Дина, когда Анна поделилась с ней своими новыми познаниями из истории Португалии. – Когда все не хотели верить, что царь умер, и ждали, что он вернется.
– Лжедмитрии, да. А лже-Себастьяны были?
– Штук пять, если не больше. Это очень живучая легенда, знаешь. Существует даже список из шестнадцати примет, по которым можно будет узнать вернувшегося короля. Ну, там, отсутствие зуба, одна нога больше другой, родинка на плече. И два тайных знака. Причем, один настолько тайный, что о нем будет объявлено в последнюю очередь.
– Удобно, – засмеялась Анна. – Особенно про тайные знаки.
– Зря смеешься. Знаешь, что такое себастьянизм?
Анна не знала, но очень хотела знать. Поэтому провела несколько вечеров за чтением всего, что нашлось на русском языке. А потом набрела на плохо сделанный португальский сайт, который поначалу приняла за заброшенный, пока не обнаружила очень даже обитаемый форум – он обновлялся даже не каждый день, а каждый час.
Она переводила сообщения при помощи онлайн-переводчика и поражалась: люди, причем явно очень образованные, а не какие-нибудь суеверные крестьяне из восемнадцатого века, всерьез обсуждали предстоящее возвращение короля Себастьяна и некую «Пятую империю».
– Невежливо называть людей чокнутыми, но я все-таки назову, – резюмировала Дина, перейдя по ссылке. – Ну, как чокнутые… Думаю, они обсуждают это не в буквальном, а в символическом смысле, понимаешь? Себастьянисты, конечно, сумасшедшие, но не дебилы, чтобы верить в физическое возвращение чувака, умершего почти полтыщи лет назад. Просто себастьянизм уже давно больше, чем народная легенда о мертвом короле. Можно сказать,
