шел всю ночь, и мы продрогли до костей. Хотели передохнуть в таверне: наполнить желудки и отогреться. Мы уже почти подошли к городку, когда Ови обронила:
– Что-то здесь не так.
Я кивнула.
– Слишком уж здесь тихо. Слишком спокойно.
Я замедлила шаг, остальные последовали моему примеру.
Но как мы ни медлили, вскоре достигли низкой каменной стены, окружающей хижины, и все четверо, не сговариваясь, остановились, оглядывая сугробы и гадая, куда направиться дальше.
Доррит была обычным городком: около дюжины хижин с крытыми соломой, изогнутыми крышами. Единственными пятнами цвета здесь были круглые деревянные щиты, служившие напоминанием о мертвых; такие щиты прибивают к стенам домов во всем Ворсе, и эти щиты были красными, голубыми, белыми, зелеными, черными.
Снегопад прекратился, а значит, снежная лихорадка ушла прочь. Но мы стояли в нерешительности, выискивая глазами в деревушке малейшие признаки жизни. И замечая мертвые тела.
У высокой простенькой статуи бога битв, Нора, скорчившись, на земле лежал юноша.
Пожилая женщина с замерзшим младенцем в руках притулилась в снегу у ствола можжевелового дерева.
Девушка у колодца свернулась в позе эмбриона. Снег, освещенный низким утренним солнцем, слепил, и вначале я приняла ее за тень, но затем солнце спряталось за облаком, и я явственно разглядела ее. В глаза бросились ее ярко-рыжие волосы на свежем белом сугробе.
Морская Ведьма коснулась кончиками пальцев губ, а затем произнесла:
– Пусть их путешествие в Холхаллу будет быстрым.
Тишину нарушил протяжный собачий вой, и я поневоле вздрогнула.
Руна повернулась и взглянула через плечо на меня.
– Нам везет, Фрей.
Это значило, что она намеревается обшарить дома в поисках пищи и монет. Пустые, молчаливые дома, в которых умерли все жители.
Я уже давно зарабатывала на жизнь смертью, но сейчас не имела ни малейшего желания прохаживаться среди мертвых, посиневших от мороза тел, видеть застывшую на их лицах муку. Кроме того, забрать все ценное из опустевших домов имели право только монахини Готи – после того, как сожгут тела жителей. Так было заведено испокон веков.
Руна, приложив открытую ладонь ко лбу, осмотрела горизонт.
– Много времени это не займет. Уверена, закончу до полудня.
Я открыла было рот, чтобы возразить…
И уловила движение на белом снегу справа.
То был юноша у перевернутого фургона, привалившийся спиной к мертвой иберской лошади. И он был жив.
Только что было совершенно тихо, безветренно, стояла полная тишина, и вдруг среди деревьев, теребя сосновые иголки, пронесся ветер. Джунипер рядом громко вдохнула – известно было, что согласно верованиям Морских Ведьм, это было знаком, что за нами наблюдают боги.
Я подошла к юноше и села
