Девушка была худой, высокой, но, наверное, где-то на голову ниже Джихуна. Она встала в боевую стойку, и парень невольно взглянул на ее длинные ноги. На девушке оказалась всего одна кроссовка.
– Отпусти его, токкэби секки-я[31]. – Она сплюнула в грязь.
Кусочки пазла в голове Джихуна начали складываться. Как слово, которое долго вертелось на языке и ты наконец-то его вспомнил. Чудовище выглядело точь-в-точь как коренастые сгорбленные гоблины из бабушкиных сказок – токкэби. Только вот токкэби не существовало.
Тварь громогласно расхохоталась:
– А ты попробуй забери, еву[32].
Глаза девушки блеснули.
Джихун знал, что ей не победить. Но ему не хватало храбрости, чтобы крикнуть ей бежать.
Девушка схватила токкэби за большой палец и одним движением оторвала его. Звук был такой, будто от фарфоровой вазы отломали кусок.
Взревев от боли, чудовище выпустило Джихуна. Парень упал на землю и, не в силах подняться от страха, с хрипом вдохнул сладкий воздух.
«Крови нет, – подумал Джихун. Его тошнило. – Почему не идет кровь?»
Чудовище сгорбилось, прижимая рану к груди. Морда у него покраснела, и теперь оно в точности напоминало тех краснокожих токкэби из детских книжек.
Джихун, шатаясь, поднялся на ноги, а девушка тем временем встала между ним и токкэби. В руке она все еще держала большой палец чудовища. Она с хрустом сжала кулак, и с ладони на землю посыпалась белая пыль, которая блестела в лунном свете как зачарованная. До Джихуна внезапно дошло, что облака на небе разошлись. Все было освещено серебристым светом луны, и прошлые кошмары показались лишь страшным сном.
И вдруг тени дрогнули.
За спиной девушки раскрылся сияющий веер…
Нет, не веер.
Хвосты – бледные и яркие, словно луна.
Она выглядела как королева-воительница, яростная и безжалостная. И такая же нереальная, как танцующие хвосты у нее за спиной.
Джихуну вдруг вспомнилось, как в детстве хальмони читала ему сказки из книжки с пожелтевшими страницами. Истории про лисиц, что живут вечно. Про лисиц, что превращаются в красивых женщин и соблазняют ничего не подозревающих мужчин. Про мужчин, которые не вернулись живыми.
И внезапно Джихун понял, почему токкэби назвал ее еву – лисицей.
– Кумихо[33], – прошептал он.
Девушка мотнула головой. В ее глазах горело пламя. Джихун понимал, что должен бояться, но на деле почему-то восхищался ею.
Луну снова накрыли облака, тени закровоточили. На землю опустилась непроглядная тьма. Джихуну хотелось бы верить, что это просто обман зрения, и он почти было убедил себя в этом, но потом глаза привыкли, и он разглядел девушку – на этот раз без хвостов. Они скрылись вместе с луной.
Токкэби издал гортанный рык и кинулся на девушку – лоб в лоб. Та проскользила по земле
Секки (кор. 새끼) – сленговое ругательство, которое точнее всего будет перевести как «ублюдок».
Еву (кор. 여우) – лиса или «хитрая», когда говорят о женщине.
Кумихо (кор. 구미호) – в корейской мифологии женщины-оборотни, которые могут превращаться в лисиц с девятью хвостами.
