и большевики в 1917 году недаром сыграли как раз на коллективистских тенденциях россиянина. Мы, россияне, никогда не станем англичанами или немцами. Как православие не похоже на католицизм или протестантизм, так и народная душа никогда не будет удовлетворена простым заимствованием чужого уклада. Лучшее – приживется, несвойственное – отомрет».
Замечательные слова, едва ли не под всеми ними можно подписаться и спустя почти тридцать лет. Но они будут неполными без еще одной цитаты из книги многолетнего наставника и руководителя нынешнего президента: «В “реальном” социализме воплотились худшие черты многих общественных формаций – и обезличенность первобытного, стадного коммунизма, и тотальность имперского рабства, и неофеодальное барство, и черты “дикого” капитализма XIX века». А ведь в итоге меньше чем через год после выхода «Хождения во власть» именно собчаковская плеяда начала ударными темпами ваять систему, воплотившую «худшие черты многих общественных формаций», причем в самом гротескном виде. От капитализма была взята та его запредельно уродливая форма, о которой британский писатель Йен Бэнкс устами одного из своих героев говорил: «Русские создали свой вариант капитализма по образцу тех картин западной жизни, которые рисовала советская пропаганда. Им внушали, что Запад – это разгул преступности, поголовная коррупция, неприкрытая страсть к наживе, многомиллионный бесправный класс голодающих и кучка злобных, алчных мошенников-капиталистов, попирающих закон. Конечно, даже в самые трудные времена Запад и отдаленно не напоминал такую картину, но русские построили у себя именно этот вариант».
Из феодализма – фактическое, да, кажется, уже и почти юридически закрепленное сословное расслоение с разными правами и обязанностями у разных сословий (точнее, в отличие от классического феодализма, мало того что у низших нет никаких, так и у высших – никаких обязанностей); оттуда же – раздача в качестве «кормлений» государственных постов, коммерческих структур и целых территорий. Из социализма советского образца – бюрократизация, нарастающая с годами управленческая недееспособность, кадровая деградация, зависимость служебного успеха от верности правящей партии, закостенение бюрократии и разрыв ею обратной связи не только с населением, но и с реальностью, политическое и материальное раскармливание национальных окраин будто бы с целью спровоцировать их на центробежные устремления.
Если говорить о нарочитом возведении в квадрат, если не в куб отрицательных черт именно советского строя, действительно обильно накопившихся к середине 1980-х, очень показательным и где-то смешным, а где-то грустным выглядит выпуск сатирического киножурнала «Фитиль» то ли за 1989, то ли за 1990 г. Сюжет таков: в квартиру к роскошно завтракающему партийному деятелю, которого играет Валентин Смирнитский, вламывается толпа граждан, энергично сметающих еду со стола. На возмущенное недоумение хозяина граждане отвечают: «Вы же говорили вчера по телевизору, что надо накормить народ уже завтра?
