свои мысли вслух.
Однако Ипатова поняла его и без слов.
– Ты чего?! Ты как… Как вообще подумать мог такое?! – побледнев, она уставилась на Игоря распахнутыми глазами. Вся она как-то подобралась, поёжилась, и он не мог понять – от отвращения это или причиной тому что-то еще.
– А что?! Этот человек угрожал мне, Рината! – возмутился Крылов. – Что мне думать, по-твоему?
– Лучше вообще не думай, тебе вредно! Мне шестнадцать было, Игорь!
– Вот именно, шестнадцать! Так что найди аргумент получше. Для такого человека, как Бердников… – Игоря аж передернуло.
– А ты так хорошо его изучил и понимаешь, что для него нормально, а что нет? – Рината схватила подушку и со злостью бросила в Крылова. – Проваливай! Не хочу слушать твои бредни, – взвизгнула она. – Уходи отсюда, или я сама сейчас же уйду из этого дома!
Игорь виновато пожал плечами. Судя по реакции Рины, предположение его оказалось ошибочным, хотя он все еще не был уверен в этом до конца. Мало ли… Кому понравится такая неприглядная правда? И все-таки он надеялся, что хоть насчет этого у Бердникова есть какие-то моральные принципы.
– Ладно, извини.
– Уходи! – ее голос прозвенел колючими льдинками.
Стоило за Игорем закрыться двери, Ипатова с головой накрылась одеялом и шумно выдохнула. Придурок! Дубина! Как ему в голову такое могло прийти? У неё и президента роман! Надо бы посмеяться, только вот… почему у неё слезы на глаза наворачиваются?..
***
Последующие несколько дней Крылов пытался снова наладить с Ипатовой контакт, но она замкнулась и в разговорах ограничивалась лишь краткими односложными фразами типа «да», «нет», «хорошо».
А спустя еще два дня, едва ее состояние более или менее пришло в норму, появилась на пороге комнаты Игоря в верхней одежде и, поставив сумку на пол, ответила на его удивленный взгляд:
– Спасибо за гостеприимство. Я здорова и могу ехать домой.
– Рин, но… тебе тут плохо? – как-то по-мальчишески обиделся он, поджав губы.
– Не хочу тебя стеснять, – потупив взор, ответила девушка. – Закрой за мной.
– Еще чего! – Крылов сорвался следом за ней. Выскочил в коридор, когда Ипатова уже отпирала дверь. – Ну куда ты пойдешь?
– Я хочу домой, – объяснила Рината, глядя на него непроницаемым стеклянным взглядом.
На самом деле ей меньше всего хотелось возвращаться в свою холодную убогую квартиру, но… Она чувствовала, что начинает привыкать. Привыкать к этому дому, к комфорту, к своей уютной комнате и ванной, выложенной кафелем изумрудного цвета, к тому, что в холодильнике всегда есть хорошая еда. Но самое главное, она понимала, что привыкает к Игорю, начинает зависеть от него. А это было недопустимо. Никогда… Никогда больше она не позволит себе от кого-либо зависеть. Ни-ког-да.
От этого взгляда, от интонации голоса, с которой она говорила, Игорю стало не по себе. Он сделал шаг к Рине и обхватил за плечи:
– Тогда
