время они часто бывали красными от слез.
Пытаясь защитить свою любовь, Элина не показывала своей обиды, и чем больше нарывалась на грубость, тем больше пыталась быть нежной.
Вечера стояли прекрасные, в Праге не может быть иначе, пестрый шумный город, где слились в экзотическом симбиозе готика и модерн, был полон отдыхающих, на площадях их развлекали артисты и фокусники.
Микаэль с Элиной в Праге уже несколько дней, а из отеля выходили только раз – посидели в ресторанчике напротив исторического дома Кеплера под методичные, имитирующие колорит средневекового города, звуки труб, прошлись до причудливого памятника Кафке, на который Мика, не обращая внимания на тщетно пытавшуюся его разговорить спутницу, глазел – битый час. И все. В последующие, оставшиеся до благотворительного вечера дни Микаэль, по большей части, отсиживался, вернее, отлеживался в номере отеля – его давно уже не интересовали ни Прага, ни Элина. Обычно он отмахивался от назойливо-слащавой нежности девушки (а раньше так ему не казалось) какой-нибудь соответственно пошлой шуточкой.
– Мик, зайчик мой, просыпайся, дорогой… Выйдем, а… Микуль, уже вечер, проснись, котенок, солнышко мое… Выйдем хоть на чуть-чуть…
И сонный в ответ голос «Микули»:
– Я сегодня рыбка, у меня нет ножек, так что я никуда не иду.
Накануне благотворительного вечера Элине все же удалось вытащить Микаэля в город. Прошлись по шумной, длинной Вацлавской площади, затем вышли на Староместскую площадь. Пересекли ее медленно, было много народу, затем, пройдя по старым улочкам, зашли в тихий, уютный ресторанчик. Микаэль перебрал с абсентом, а в такие моменты он бывал особенно чудны м. Какой-то заблудившийся турист, тоже подвыпивший, обратился к нему с вопросом:
– Друг, если я пойду в эту сторону, там будет отель City Inn?
– Друг, он там будет, даже если ты пойдешь в другую сторону!
Элина дернула Микаэля за рукав и, смущенно улыбаясь, уточнила:
– Да-да, именно так, идите в эту сторону, через Староместскую, затем Вацлавскую площади.
Пока она говорила это туристу, Микаэль уже умудрился близко познакомиться со столбом, настолько близко, что Элине пришлось затем прикладывать к его лбу холодную бутылку. Обоим было смешно. Пока Микаэль вдруг не осекся и снова, как всегда, не замкнулся глубоко в себе. Элина безрезультатно пыталась понять, что так угнетает ее бойфренда.
– Просыпайся, сынок, пора в школу!
Вставать не хочется, учителей видеть не хочется, да и контрольную писать не хочется…
– Вставай, малыш, пора! – будила мама.
– Мам, еще чуть-чуть, ну пять минуточек… – щурясь от беспардонно ворвавшегося к нему в комнату солнца, просил мальчик. – И почему ты меня малышом все время называешь? Мне уже одиннадцать!
Мама присела на его постель.
– У тебя душа малыша… – улыбаясь, она потрепала его, словно иголочки ёжика, волосы, – ты всегда будешь смотреть на мир
