знаете, помогло. Леонид Антонович извинился, попросил воды и выпил чуть не кувшин. Потом сел в кресло. – Она показала на одно из тех, что стояли около шкафа с морскими приборами. – Стал прежним. Только икал часто.
Когда разумный человек делает в записной книжке пометку о визите, трудно предположить, что Квицинский планировал любовные утехи в пьяном виде. Психологика это целиком отвергала. Ванзаров вынужден был прислушаться к голосу лженауки, как упрямо называл ее Лебедев.
– Так какова была цель его визита? – спросил он.
Ответила Муртазина не сразу.
– Он дал мне новое поручение…
Ванзаров одобрительно кивнул. Все-таки прежняя Муртазина растворилась в горестях не вся. Кое-что осталось.
– Наблюдать за спиритами?
– Возможно. Подробности спросите у него.
Играла она хорошо. Печаль ей шла в качестве маски.
– С каких пор подвергнуть гипнозу считается поручением?
Когда хорошенькую женщину ловят с поличным, она применяет последнее оружие: невинную улыбку. Чем Муртазина и попыталась защититься.
– Если знали, зачем спрашивали…
– Квицинский обещал завтра в шесть вечера отвести вас к гипнотизеру? – продолжал Ванзаров.
– Сказал, чтоб была готова к пяти, заедет за мной. Вот, готовлюсь.
– Назвал имя специалиста?
Она покачала головой.
– Нет… Какая-то знаменитость… Зачем было спрашивать, если вам и так известно?
Барышня, вероятно, сильно бы опечалилась, если бы поняла: Ванзаров ничего не знал. Психологика предположила: если Квицинскому взбрела на ум идея проверить гипнозом заключенную в крепости, то отчего бы не испробовать его на печальной горничной? Догадка оправдалась вполне, раскрыв еще одну шифровку в записной книжке. Оставался самый важный вопрос. Тот, который наверняка волновал и Леонида Антоновича. Так волновал, что ради него он был готов на все.
– Что же Квицинский хотел вытащить из вашей головы щипцами гипноза?
Муртазина была тиха и печальна.
– Не знаю, – тихо проговорила она. – Я ничего от него не скрывала.
– Но ведь это очевидно.
– В таком случае сообщите мои скрытые мысли. – В ее голосе прозвучал вызов.
Вызовы Ванзаров всегда принимал с охотой.
– Вашей задачей в кружке «Ребуса» было следить за изобретением Иртемьева.
Молчание горничной было достаточным ответом.
– Квицинский резонно полагал, что вы или что-то знаете, или не подозреваете, что знаете нечто важное. Что и следовало из вас вытащить.
Она сжала виски ладонями.
– Для чего говорите мне это, Родион Георгиевич… Для чего мучаете… Что мне теперь делать: отказаться от гипноза? Прогнать Квицинского? Я не хочу, чтобы меня гипнотизировали, но я обещала ему. Обязательства мои никуда не делись. Как мне быть?
Искренние страдания имели власть над Ванзаровым.
