он убирал столик, чтобы Диане было удобно вставать и бродить по комнатам. Поначалу жена еще ходила сама. Правда, это создавало дополнительные проблемы. Ее нельзя было оставить одну: она находила и перекладывала в самые неожиданные места документы и ключи от квартиры, прятала одежду, посуду, после чего Иосифу приходилось часами все это искать. Тогда он собрал все ценные вещи и документы, убрал их в шкаф и запер на ключ. Главное было самому не забыть, куда положил ключ от шкафа – память в восемьдесят с лишним лет начала подводить.
Однажды днем он задремал и не уследил, как Диана открыла английский замок входной двери и вышла на лестничную клетку. Каким-то чудом он вовремя проснулся, заметил, что жены нет в квартире, и запаниковал. В последний момент, догадавшись, он выскочил на лестничную клетку. Диана стояла у края лестницы, обеими руками вцепившись в перила, готовая шагнуть на непослушных, подгибающихся ногах вниз. После этого случая Иосиф стал запирать дверь на ключ, ключ убирал подальше, с глаз долой, чтобы Диана не смогла его найти.
Прошло время, и Диане стало трудно самостоятельно вставать. Утром Иосиф спешил к ее постели, целовал в щеку: «С добрым утром, любимая!» Затем он придирчиво осматривал ее лицо, плечи, руки – так он контролировал, все ли в порядке с женой. Он поднимал ее под руки, помогал дойти до ванной, после этого сажал в кресло. Это черное кожаное кресло они вместе с сыном купили специально для нее. Иосиф долго ходил по огромному мебельному магазину, тщательно анализируя параметры. Он выбирал низкое и глубокое кресло, чтобы Диана с него не упала.
Днем, ухватив жену подмышки, он поднимал ее с кресла и упорно заставлял ходить по квартире, водя под руку. Диана слабела, едва переставляла ноги, и порой Иосиф практически тащил ее на себе из последних сил. Вскоре в одиночку с этой задачей он уже не справлялся. Пришлось нанимать сиделку, которая помогала ему утром и вечером. Днем на помощь приходили взрослые дети и вместе с Иосифом, под руки, водили маму по квартире. Диана порой пыталась сопротивляться, не понимая, что от нее хотят, куда ведут. Потом она вообще отказалась ходить. Из-за недостаточного количества движений мышцы дрябли, атрофировались. Ступни изуродовал артроз. Он изогнул, искалечил ноги, ступать на них было невозможно. Иосиф пришел в отчаяние. Движение – это жизнь. Диана должна двигаться! Диана должна жить! Они всегда будут вместе! И он, как умел, начал делать с ней гимнастику, тряся и поворачивая ее руки, ноги, шею.
Наступил день, когда Диана Геннадьевна перестала самостоятельно принимать пищу. Еще утром она ковыряла ложкой творог с размоченными сухофруктами, складывая в рот ложку за ложкой. Половина содержимого до рта не доходило, падало на стол, на колени, на пол. Но тем не менее она ела. После еды Иосиф мокрым полотенцем протирал жене лицо, руки, подметал пол вокруг стола. Сегодня он, как обычно, приготовил обед и поставил перед женой тарелку с супом. Она посмотрела на еду, нахмурилась и отвернулась.
