бетона тоже вроде как был ему знакомым.
Но сниться ему этот дом не мог. Хотя бы потому, что он не знал этот адрес. Олегу был известен другой. По нему сегодня утром и пришел, однако дверь ему открыли совершенно незнакомые люди. Оказывается, мама продала квартиру и съехала, но свой новый адрес оставила. Она как будто знала, что сын будет ее искать.
Мама открыла дверь сразу, едва только Олег нажал на клавишу звонка. Высокая прическа с длинными вьющимися локонами, ясный, освещенный внутренней радостью взгляд, гладкие упругие щеки, живые, подтянутые уголки красивых губ. Румяная, загорелая, как будто только что с морского курорта. Мама выглядела так молодо, что Олег растерялся. Вдруг это и не она вовсе, а ее дочь, его родная сестра?
– Это ты! – Мама узнала его сразу, но именно поэтому изменилась в лице.
Уголки ее рта опустились, взгляд не потух, но фитильки в глазах прикрутились.
Олег усмехнулся. Не рада ему эта женщина, которую зовут Инна, но так это и неудивительно. Она человек переменчивый, захотела – бросила ребенка, стукнуло в голову – приехала к нему. Сейчас у нее минусовое настроение, и двадцатилетний сын ей даром не нужен.
Но так Олегу на этот счет переживать нечего, развернулся и подался на все четыре стороны. Он птица вольная и, главное, самостоятельная, сам уже давно умеет корм добывать.
– Привет! – сказал он.
Парень мог изображать и равнодушие, и полную невозмутимость. Еще его учили быть вежливым. Не она, а воспитатели в детском доме. Мама в это время свою личную жизнь устраивала.
Она выдохнула, уголки ее губ снова потянулись вверх, взгляд вспыхнул. Мама торопливо взяла его за руку, как будто боялась потерять, потянула в дом. Ему ничего не оставалось, как переступить порог.
– Ты надолго? – спросила она, закрывая за ним дверь.
Олег осмотрелся. Квартира небедная, с евроремонтом, в одной только прихожей на потолке с десяток лампочек. Двери на кухню, в комнаты, в туалет, ванную были сработаны под красное дерево и на фоне белых стен смотрелись очень здорово. В гостиную вела широкая арка, также отделанная деревом.
Олег тихонько фыркнул, насмехаясь над собой. Деревенский дурачок раскатал губу, хотел расслабиться возле доброй мамы, забыл, что жизнь – злая мачеха.
– Не знаю, надолго ли. Хотя бы чаю попить, – проговорил парень.
– Чаю? – Мама встрепенулась, на мгновение задумалась, приложив к напудренной щеке палец с длинным акриловым ногтем и приоткрыв рот.
Она действительно выглядела очень молодо, может потому, что в ее взгляде не хватало мудрости.
– Ты это брось! – Мама снова порывисто схватила Олега за руку, потянула на кухню. – Чаю ты, конечно, попьешь, а потом давай располагайся. Твоя комната вон там, – сказала она, махнув рукой в конец коридора.
Мама показала Олегу на стул с высокой спинкой и удобными подлокотниками. Изящный, с тонкими ножками, как раз для нее, худенькой, можно сказать, миниатюрной женщины. Олег садился на
