Даже попытались своеобразно помочь. И я решилась…
– Скажи, а они всегда там гуляют вдвоем? Герман и ваша собака.
Ответ меня не разочаровал:
– Он не собака, он – грим. Без кладбищ не может. Вот Герке и приходится туда с ним таскаться. Да и некуда больше, без чужих глаз… Ты бы видела, когда он на солнце прозрачный и синим светится. Хотя, на мой взгляд, история о том, как мы с Геркой познакомились, гораздо более занимательна.
Марта усмехнулась, ненадолго задумавшись о чем-то или вспоминая.
– Мы были прямо не разлей вода. Буквально прикованы друг к другу, – девушка снова тихонько засмеялась. – Напомни мне как-нибудь, я тебе расскажу. Ухохочешься! Ладно, давай спать уже. Утро вечера…
Я зевнула, переворачиваясь на спину и глядя в незнакомый белый гладко оштукатуренный потолок. Это были очень странные и интересные люди. А может, я просто устала за вечер удивляться…
Глава 3
Мы проснулись ни свет ни заря. Почувствовав легкий тычок в бок, я в удивлении распахнула глаза, не понимая, где нахожусь, а потом воспоминания о вчерашних происшествиях кадром за кадром всплыли в голове.
Приложив палец к губам, Марта жестом, чтобы не будить ребенка, велела мне идти на кухню, после чего сама удалилась, озябши запахнувшись в махровый халат. Быстро одевшись и еще раз проверив телефон на наличие входящих звонков, я последовала за ней.
Так непривычно оказалось начинать утро в незнакомой квартире. Пока девушка колдовала у плиты в рассеянном сумеречном свете, пробивающемся сквозь снежный налет на окнах, появился пропадавший все это время Герман – уже полностью одетый и, видимо, собиравшийся куда-то уходить.
Пожелав нам доброго утра, он нежно чмокнул жену в щеку и уселся за стол напротив меня. К тому времени жарившиеся на сковородке блинчики уже были готовы, и за завтраком Герман поведал нам свои планы. Мы собирались еще раз наведаться ко мне домой – проверить, изменился ли расклад за ночь и расспросить соседей в случае, если мой отец пока не вернулся. Вдруг те что-то видели или слышали за время моего отсутствия…
Потом они с Мартой разговаривали о своем, и, несмотря на неосведомленность, я все равно чувствовала себя участником беседы. Да и вообще вести себя с ними получалось так естественно и легко, как будто мы были знакомы уже десяток лет.
Поэтому я с некоторым сожалением надевала в коридоре ботинки и прощалась с Мартой. А еще с каждой секундой, приближавшей меня к дому, в душу наползал навязчивый страх.
Когда мы вышли на улицу, уже совсем рассвело, и на расчищенных от снега дорожках и тротуарах виднелись заспанные фигуры прохожих.
Знакомые одинаковые улочки. Наверное, я могла бродить по ним в детстве, видя все те же дома, те же окна и те же лица, и преспокойно не замечать того, с кем сейчас шла рядом. А может быть, я вообще никогда его не видела…
– Герман, вы давно здесь живете? – спросила я, меся подошвами
