всеми цветами радуги, и такая сила исходила оттуда, такая мощь. Мне показалось, что эта щель засосёт и меня, но она забрала только детей. Они взлетели вверх, на секунду задержались, чтобы помахать мне рукой, и исчезли.
Я долго плакал, но когда мои слёзы иссякли, я почувствовал облегчение, что их души обрекли покой.
А на следующее утро Акулина Федоровна написала вам письмо и собрала меня в путь, сказав, что только сейчас я готов вступить в вашу группу по спасению душ.
До этого она рассказывала мне о вас, и я был поражён вашей стойкостью и упорством. Столько жизней подряд вы посвятили спасению душ тех, кто, возможно, и не заслуживал сострадания… Но не для вас!
О, нет!
Для вас они все были равны…
Я внимательно слушала Николая, и сначала он показался мне психом или даже маньяком.
Этот юный господин без малейшего колебания стёр с лица земли целый интернат, отправив в мир иной 56 человек, но по мере его повествования я поняла, что он меряет происходящее другими критериями, отличными от моих.
Но главное – то, что парень искренне сожалел о содеянном, и это было совершенно точно, иначе бы Акулина Фёдоровна не направила его сюда в помощь новоиспеченной домоправительницы «Отеля для Призраков».
Итак, в нашем полку прибыло, и я была очень рада. Я не умела читать мысли и всё такое, но в глазах этого юноши светилось добро его души…
В дверь постучали, и я вздрогнула. Нужно было идти открывать, а Петра всё ещё не было.
Ник пошёл со мной, но держался поодаль…
У калитки стояли две девушки и парень. Лица у них были унылые, а самая младшая из гостей плакала, вздрагивая всем телом…
– Проходите, не стесняйтесь, – сказала я и отступила от калитки, давая им возможность пройти, но их тела прошли сквозь меня, и девушка зарыдала в голос:
– Мы умерли! Как такое могло случиться?! Почему мы умерли?
Я не знала, почему они умерли, но поспешила протянуть им руку для скрепления договора.
После произнесения заклинания их лица переменились, в них появилась лёгкость, почти радость, и девушка перестала плакать. Несмотря на туманность их образов, одежда разгладилась от складок и помятостей, и к ней вновь вернулись краски.
Я повела их в дом, не выпуская руку самой младшей. Она держалась за меня очень крепко, если это понятие можно использовать в характеристике к призракам.
Отложив все вопросы к гостям до следующего утра, я проводила их в свои комнаты, а сама спустилась вниз, к Нику.
Беспокойство росло. Петра не было, и я ходила по комнате, измеряя её шагами от стены до стены.
Это продолжалось около часа, и тут в дверь тихонько постучали…
Открыв, я увидела на пороге Акулину Федоровну:
– Вот и свиделись, матушка моя! – воскликнула старушка и крепко обняла меня за плечи.
За спиной стоял Пётр, и я облегчённо вздохнула.
– Где ты был?
