помещение. Рыцарь застонал.
–Светлена, поддерживайте руны, Вы правы, это не просто яд, это что-то очень темное и мощное. Мне нужен мой артефактор и катализаторы. Я сейчас.
Архимаг исчез в коридоре. Светлена запела песнь исцеления на лерийском языке. Мантра чародейки наполнила комнату светом.
Мягкий женский голос с характерным акцентом вернул Серафима в реальность. В мир дикой боли. Она каленым железом жгла плечо. Серафим попробовал шевельнуть пальцами левой руки. Пальцы повиновались, но мозг снова захлестнула дикая боль. Березкин застонал. Женский голос зазвучал снова, шепча какие-то странные слова на непонятном языке, и, как ни странно, боль отпускала. Серафим открыл глаза.
Старая деревянная балка и соломенная крыша совсем не подходили под ожидаемые очертания армейского лазарета, а осязание уловило целую гамму запахов. Запах на военном космолете – это почти всегда пот вперемешку с унигелем. А тут их бы великое множество. От сводящего с ума аромата свежеиспеченного хлеба и фруктов в вазе на грубо сколоченной тумбе до банального навоза. Красивая светловолосая женщина лет тридцати пяти проводила какой-то ритуал, сопровождая его заговорами на непонятном наречии.
– Что вы делаете? – сумел прошептать Серафим. Все тело было словно чужое.
–Я – Светлена, магистр магии восстановления, жрица света. Это лерийская магия исцеления. Не бойтесь, сир Апраксис. Рана неглубокая, и с ядом мы почти справились. Все будет хорошо. Вы нужны Телерии и клану БезЫмянных.
Серафим попытался встать, но дикая острая боль пронзила всю левую сторону. Березкин рухнул на соломенную подушку.
– Вам нужно поспать. Яд отнимает много сил, – незнакомое наречие убаюкивающе зазвучало вновь, унося с собой боль и усталость.
Звук выбитой двери прервал молитву. Что-то большое и зеленое ввалилось в комнату. Следом за этой горой мышц в проеме мелькнула роскошная женская фигура.
– Что вам нужно? – голос целительницы был испуганным, но она сделала шаг вперед, закрыв Серафима собой.
– В сторону, женщина, темные раны так не лечат, – голос был грубым, почти гортанным.
Но жрица не шевельнулась,
– Вы не причините ему вреда, – решительность сталью зазвенела в голосе целительницы, а рука нашла скальпель.
–Отойди, иначе он умрет. Я пришла вернуть долг. Этот бледнокожий спас нашего вождя. Моего дядю. Я не причиню ему вреда.
Целительница опустила скальпель и сделала шаг в сторону. Серафим открыл глаза и попытался поднять голову.
– Лежи тихо, человек. Мне нужно сосредоточиться. Ну, что уставился? Словно орков прежде не видел.
Зеленокожая женщина – крепко сбитая, сплошь бугры мышц, ни капли лишнего жира, вся в узоре боевых шрамов и в замысловатых татуировках – склонилась над Серафимом. Вроде ведунья, раз явилась лечить, хотя по виду скорее воин или боевой маг. Рукоять топора, торчащая из-за спины, лишь подтверждала догадку. Но доспехов на ней не было, как
