доски временных построек и кругом воронки. И все это обильно усыпано какими-то разбросанными вещами, сломанными ящиками, вперемежку с различным хламом и мусором.
Среди всего этого хаоса четверо людей в серых дорожных плащах собирали какие-то вещи и складывали на телегу. Оценив их вооружение – два обреза, винтовку и находившийся в руках главаря «наган», лейтенант принял решение атаковать. В том, что это были антисоветские элементы, никакого сомнения не было. У главаря мародеров на голове тоже была конфедератка, только не щегольская гарнизонная, как у караульного, а полевая конфедератка. Ну а польский ручной пулемет у дозорного сразу подсказывал, что перед ними недобитые представители польской буржуазной армии и местные кулаки или помещики (те, которые в серых кепках). В общем, контра (контрреволюционеры)! Понятное дело – в понимании военнослужащих Рабоче-Крестьянской Красной Армии! То есть РККА.
– Значит так, Григорий Иванович, берешь наших бойцов, занимаешь здесь позиции и ждешь моего выстрела, а потом открываете огонь! Вперед не лезьте. Просто стреляйте из укрытий! Я займу позицию возле дозорного и буду стрелять в пулеметчика. Возьми мои часы. Через десять минут я начну! Потом зайду с тыла, так что вперед батьки в пекло не суйтесь!
– Товарищ лейтенант, а как же вы без часов?
– У меня внутри натренированные часы! Так что давай, вперед! Главное, скрытно и тихо! Потому и даю время 10 минут! Всё, пошли!
Через десять минут главарь мародеров, который действительно был польским майором, как раз смотрел, как двое его людей грузят мешки с картошкой на телегу.
В это время лейтенант уверенно выцеливал пулеметчика, отсчитывая последние секунды его жизни. Тоже не простое дело. Хотя, как сказать, если знаешь, что тебя самого через минуту могут убить… Если уж твою жизнь не ценят, почему ты будешь ценить жизнь врагов?
Раздался выстрел. Польского бывшего офицера в потрепанном замызганном вязанном свитере откинуло в противоположную сторону с пробитой головой. Красивая окровавленная конфедератка закатилась в придорожную траву. Ручной пулемет безмолвно остался стоять на сошках, дожидаясь нового хозяина.
Следом, в отдалении, раздались другие выстрелы, которые тут же заглушила длинная пулеметная очередь.
– Во Черкашин развоевался! Он же так все патроны сожжет! – тихо проговорил Старновский и пошел собирать трофеи.
А на обширной поляне, где еще рано утром стоял летний учебный лагерь 22-ого полка, замер главарь мародеров, тревожно прислушиваясь к выстрелу, ожидая, что будет дальше, чтобы сообразить, что нужно делать! В этот момент пуля, посланная из СВТ ефрейтором, пробила ему лёгкое, и он стал заваливаться, отчаянно что-то хрипя. И тут же вторая пуля добила его окончательно. В это время его подельники по банде укладывали третий мешок картошки. Богуславу пуля попала в бок, а вот Анджею повезло. «Его пули» веером просвистели над головой.
