выписывала кому-то штраф. Мужчина в рваном пальто, которое невозможно носить на такой жаре, катил ко мне магазинную тележку. Я уткнулась взглядом в свои туфли: у меня не было для него денег. Когда он прошёл мимо, я пожалела, что не поздоровалась с ним.
Здание под номером шестьдесят было из красного кирпича и похоже на бывшую мельницу. На табличке я увидела надпись «Факультет психологии, университет Лоуэлла». Меня начали одолевать сомнения, но я велела себе не трусить. Мне нужны были эти тридцать долларов. Факультету были нужны молодые добровольцы для участия в эксперименте. Они же не собираются давать мне препараты, изменяющие сознание, или оглушать меня электродами.
Консьерж в холле с высоким потолком дружелюбно улыбнулся мне, двери лифта со звоном открылись на третьем этаже, и передо мной предстала знакомая сцена: столы, кофеварка, кулер с питьевой водой. Там даже было комнатное растение, совсем как в папином офисе. Я расслабилась.
Из-за стола с ноутбуком поднялся светловолосый парень. Ростом он был не менее ста девяноста сантимеров. Он улыбнулся и махнул в мою сторону папкой-планшетом.
– Хочешь участвовать в исследовании? Отлично, нам нужны ты и твой телефон. – У него был европейский акцент: наверное, голландец. Он представился Йорсом, и я невольно улыбнулась. Я ужасно скучала по Европе.
Я показала ему «подписанное» мамино разрешение, и он заставил меня отправить это разрешение по электронной почте. Потом он усадил меня у ноутбука, и я начала отвечать на вопросы, оказавшиеся совсем не трудными. Я не могла поверить, что мне за это заплатят. Сколько часов в день я пользуюсь телефоном? Какие приложения использую? Чувствую ли я себя лучше или хуже после нескольких часов в Сети? Я быстро пролистала вопросы. В конце было несколько фото, которые я должна была оценить, и это оказалась единственная неприятная часть, потому что Йорс получил доступ к моему профилю в социальной сети, и я знала эти лица. Софи и Мэйси из Дублина. Лили. Крыса Зара.
К тому же кончикам пальцев прицепили электроды на липучках, измерявшие неизвестно что: может быть, мои эмоции? Там были вопросы о том, что делает меня счастливой, грустной, что злит. От одного взгляда на фото Зары у меня сжались кулаки. Я почти ожидала, что от ноутбука полетят искры. Как только Йорс сказал, что мы закончили, я тут же сдёрнула электроды.
Потом я подписала ещё какие-то бумаги, чтобы подтвердить, что я старше, чем была на самом деле, – невинная ложь, стоившая шестьдесят долларов, которые Йорс отсчитал на своём планшете. Я уставилась на хрустящие банкноты по двадцать долларов, уверенная, что это какая-то ошибка, но Йорс объяснил, что удвоил сумму, потому что в исследовании приняли участие слишком мало людей.
– Тест пока прошли только мои коллеги, а нам это не подходит, ведь в исследовании должны принимать участие четырнадцатилетние или пятнадцатилетние подростки.
Я слабо улыбнулась. Если бы мои родители не были учёными, мне бы не было стыдно, что
