Глядя на них, я никого, кроме крестьян и разбойников не вижу. Даже не представляю, как Вальтеру и Петру удаётся справляться с ними. Посмотрите на них, они ведут за собой семьи, оставляя своё хозяйство на разорение. Это ли не безумие?
– На всё Божья воля, – епископ воздержался от прямого ответа, – но то, что вы требуете, мой друг, никому не под силу, даже родному брату Филиппа[26].
– Насколько я знаю, ни один из сюзеренов не изъявил желания участвовать в походе, следовательно, и граф Гуго[27] не может претендовать на эту роль, – Раймунд продолжал настаивать.
– Это так, возможно, многие нас поддержат, но лотарингцы и норманны никогда не встанут с нами под одни знамёна, я уже не говорю о германцах и прочих, Вам это известно не хуже меня. Определяющим фактором станет численность армии. Думаю, что остальные примкнут к тому, кто добьётся первых успехов. Единственное, что их может объединить и отвлечь от вражды – Крест Господень, под ним они пойдут куда угодно, хоть на край света.
Безошибочно определив, что такой ответ графа не устраивает, епископ продолжил:
– Могу лишь обещать, что всегда буду на Вашей стороне, граф.
– Благодарю, для начала этого вполне достаточно. Можете положиться на меня. В этот раз я соберу непобедимую армию, а не просто войско для очередного похода. Слишком долго я ждал этого дня. У меня большие планы на Антиохию[28].
– Антиохию? – епископ приподнял брови от удивления, – зная Ваши устремления, я полагал, что Вас устроит только Иерусалим.
– Вы, как всегда, правы, но я заглядываю гораздо дальше. Антиохия – ключ к Святой Земле. На моей памяти Иерусалим несколько раз переходил из рук в руки. Долго ли он выстоит без поддержки? Антиохия должна стать оплотом для дальнейших завоеваний, а имея в руках ключ, я смогу диктовать собственную волю.
– Вижу, вы хорошо всё обдумали, и я полностью согласен с вами. Как считаете, сколько из них дойдёт до Константинополя? – епископ вернулся к окну.
– Половина, – уверенно проговорил граф, – и это в лучшем случае, а в Палестину вступит и того меньше. Нам предстоит трудный поход, не все понимают это.
– Кому ни знать, как ни нам, верным слугам Господа? Да пребудет его благословение с нами.
Какое-то время беседа продолжалась. Последнее время, такие разговоры длились часами. Необходимо было обсудить все детали и постараться предусмотреть любое развитие событий, слишком многое было поставлено на карту. Час расплаты был близок. Глядя на удаляющуюся фигуру, граф не мог вспомнить, сколько лет они знакомы, казалось, что целую вечность. До сих пор он не мог бы с уверенностью сказать, кто Адемар на самом деле, сановник – слуга Господа или рыцарь?
Зная его, как самого себя, граф склонялся ко второму, но предложение о его назначении апостольским легатом в походе на Святую землю, стало неожиданностью для всех, и не воспользоваться этим было бы глупо. В одном граф был уверен, Адемар ни разу не заставил усомниться в верности и отваге, и он будет оставаться преданным до
