справилась и с этим. Умение справляться – это же часть ведьмовства. Отец глядел так горестно, что Тиффани с деланой бодростью промолвила:
– На твоём месте, пап, я бы пошла домой и хорошенько выспалась. Я всё улажу. Собственно, вот и моток верёвки, но теперь он мне, кажется, не понадобится.
Отец облегчённо выдохнул. Нак-мак-Фигли вызывают немалое беспокойство у тех, кто не знает их как следует, хотя, если подумать, даже если ты знаком с ними очень долго, они всё равно вызывают немалое беспокойство: войдя в твою жизнь, Фигли меняют её на «раз-два».
– И вы всё это время там сидели? – воззвала Тиффани, как только отец торопливо вышел за дверь.
В следующее мгновение вниз обрушился дождь из соломинок и Фиглей.
Злиться на Нак-мак-Фиглей – всё равно что злиться на погоду или кусок картона: дело бесполезное. Но Тиффани, тем не менее, попробовала: это уже вроде как вошло в привычку.
– Явор Заядло! Ты обещал за мной не шпионить!
Явор поднял руку.
– Лады, то-то и оно, точняк, но дык енто ж одно из не доразумениев, хозяйка, потому как мы ваще даже не шпиёнствовали, так, ребя?
Над толпой маленьких сине-красных фигурок, что заполонили собою весь пол, загремел дружный хор откровенного вранья и лжесвидетельств.
– Явор Заядло, ну почему ты продолжаешь врать, даже если тебя сцапали с поличным?
– А, ну, дыкс, это дело плёво, госпожа, – отвечал Явор Заядло, формально – глава клана Нак-мак-Фиглей. – Чё толку вракать-то, ежели ты ничо дурственного не створил? Короче, я смертно поранен прям в потрох, слухая этаку клевятину на моё добро имище, – широко ухмыльнулся он. – Сколько ж раз я те вракал?
– Семьсот пятьдесят три раза, – отозвалась Тиффани. – Всякий раз, когда обещал не вмешиваться в мои дела.
– Ах-ха, ну дыкс ты ж всё ишшо наша громазда мал-мала карга, – возразил Явор.
– Может, так, а может, и нет, – надменно отозвалась Тиффани, – но я уже куда более громазда и значительно меньше мал-мала, чем прежде.
– И куды больше карга, – радостно подхватил чей-то голос. Тиффани и приглядываться не понадобилось, чтобы понять, чей он. Только Туп Вулли мог вот так сесть в лужу по самые уши. Девушка поглядела сверху вниз на его сияющую физиономию. И ведь он вообще никогда не понимает, что делает не так.
Карга! Звучит не слишком-то лестно, но для Фиглей любая ведьма – карга, сколько бы лет ей ни было. Они ничего такого не имели в виду – ну, то есть, наверное, не имели, с Фиглями никогда не знаешь наверняка, – а Явор Заядло порою произносил это слово с ухмылкой. Но ведь это не их вина, что для любого, в ком не шесть дюймов[11] росту, оно означает страхолюдину, которая причёсывается граблями, а зубы у неё хуже, чем у старой овцы. Если тебя называют каргой в девять лет – это по-своему забавно. А вот когда тебе почти шестнадцать, и день выдался тяжёлый, а поспать почти не удалось, и очень, очень не помешало бы помыться, оно не то чтобы смешно.
Явор Заядло явно это заметил: он обернулся
1 дюйм равен 2,54 сантиметра.
