Тот, кто определяет, кого убить или тот, кто убивает собственноручно? С этими пугающими и темными мыслями я уснула. Во сне мне досталась карта «путаны» и в первую же ночь «дон Мафии» приказал меня убить. Угадаете, у кого была карта дона?
Я приоткрыла глаза резко, потому что дверь в спальню неожиданно открылась. Я испуганно уселась, рассматривая Марка на пороге. Он завис, тоже меня рассматривая. За окном уже сгущались сумерки, в которых капо ди капи выглядел как демон. Взгляд такой, как будто вернулся с охоты… или наоборот, как раз собирается…
– Привет… – слабо говорю я, потому что еще не отошла ото сна.
Он резко включает свет и зло спрашивает:
– Почему ты в моей одежде?!
Мне становится не по себе от того, что даже такая мелочь отвратительна для него…
– Я должна была что-то надеть…
Его ноздри раздуваются. Мужчина отворачивается и идет к письменному столу. Бросает на спинку кресла свой пиджак и подталкивает его к постели. Напротив меня усаживается и сверлит взглядом из моего сна – после которого я и выбыла из игры. Черт.
– Марк, нам надо…
– Как проходит обучение? – деловито спрашивает он, закидывая ногу на ногу.
Я глотаю вязкую слюну. Кажется, он действительно сумасшедший.
– Я немного прочитала… – неуверенно отвечаю я.
– Плохо, блять! – резкий рык заставляет меня вздрогнуть. Он не в себе??
Встает, чтобы вернуться к столу и взять сигару. Я ошарашенно наблюдаю за тем, как он поджигает ее и идет обратно. Походка тяжелая и уставшая. У демона был неудачный день… Или правильнее говорить «Дьявол»?
– Ты придумала, что сделать, дабы мне было не противно тебя трахать? – он спрашивает это спокойно, но слова бьют хлыстом безжалостно.
В голове пульсирует от таких вопросов, господи…
– Марк, ты это все серьезно? – все же не сдерживаюсь и спрашиваю.
Мужчина выпускает густой дым, за которым я не сразу замечаю, как темные глаза наливаются кровью.
– Что, блять, не серьезного ты услышала в моих словах??! – он сжимает кресло другой рукой. – Чем ты тут вообще занималась??!
У меня глаз начинает дергаться… Словно двойку в школе получила и папочка теперь бесится. Хотя о чем это я… какая двойка… мы здесь играем явно на совершенно другом уровне.
Ответить я не успеваю, хотя что отвечать тоже не знаю. Марк вздыхает, вытирая капли пота, что проступили на его лбу:
– Окей, значит, делай то, что ты умеешь лучше всего. Раздевайся, perra.
Я, конечно, впала в ступор. От всего…
– Я… – пытаюсь что-то придумать, что-то понять… цепляюсь не за то, но все же спрашиваю: – Что значит «perra»? – звучит, на самом деле, нежно и женственно, но сомневаюсь, что это комплимент…
Марк так сильно сжимает пальцами сигару, что пепел падает на край его рубашки и прожигает дырку,
