не нормально! Если я потеряю тебя… – Сьюзен тряхнула головой, прерывисто вздохнула и заправила прядь светло-пепельных волос за ухо. – Френсис, если я потеряю тебя… – Не договорив, она бросила полотенце в миску и поставила ее на стол.
Френсис снова попыталась сосредоточиться, но головная боль делала мыслительный процесс совершенно невозможным. Перед глазами у нее все поплыло, и она вновь, как наяву, увидела ночное небо, освещенное оранжевым пламенем пожарищ и кишащее огромными черными мухами. Бомбы визжали, как раненые животные, и какие-то руки тянулись к ней. Вздрогнув, Френсис очнулась – в кухню, еле волоча ноги от усталости, вошел отец.
– Дерек! Да ты всю грязь с улиц притащил! – воскликнула Сьюзен, сокрушаясь из-за оставленных мужем следов, а также кусков штукатурки и хлопьев пепла, которые сыпались с его униформы патрульного Отряда противовоздушной обороны.
Дерек устало посмотрел на жену:
– Сьюзен, дорогая, если я вот прямо сейчас не выпью чая, ты сделаешься вдовой.
Френсис встала и открыла кран, чтобы наполнить чайник, забыв, что воду отключили и газовая плита не работает.
– Вон, вода в ведре, – показала Сьюзен. – Пока придется носить ее из бака, я так понимаю.
– Ну, это не так уж и далеко, – рассеянно отозвалась Френсис, шаря по карманам в поисках спичек и не находя их. Она хотела развести огонь, но, очевидно, спички остались где-то там – на лестнице Иакова. А ведь было что-то еще – что-то ею потерянное.
– Ты уже отдежурил, да? Мы можем уехать? – спросила Сьюзен.
Дерек покачал головой:
– Что значит «отдежурил»? Нет, милая, уехать я не могу. В конце концов, нас для этого и готовили. Вы берите, что сможете унести, и поезжайте. Я позабочусь о доме, а потом пойду на Беар-Флэт, буду помогать охранять банк от мародеров. Там такая дыра, что пролезет Али-Баба и все его сорок разбойников, а…
– Беар-Флэт? Так… надолго?
– Не знаю, родная.
– Да сядь ты, пока не свалился, Дерек! – сказала Пэм, подхватывая брата под руку.
Дерек закивал, соглашаясь.
– Но они же вернутся! Они скоро вернутся! – заплакала Сьюзен.
– К этому времени вы все уже будете далеко, – сказал Дерек.
– Только не я, – поправила Пэм.
– А как же ты, папа? – спросила Френсис.
– Не волнуйся, я найду себе убежище, но уехать сейчас я просто не могу. Я действительно нужен здесь. Кстати, как твоя голова?
– Я думаю, все нормально, – рассеянно ответила Френсис.
– Нам всем просто очень повезло. А вот бедолагам Хинксли и тем, с холма в Спрингфилде… – Дерек сокрушенно покачал головой.
Френсис похолодела. Она попыталась обратиться к отцу, но слова замерли у нее на языке.
– Что? – наконец выдавила она еле слышно.
– В каком смысле «что»? – переспросила Пэм.
