качеств не давало той смелости, которая позволила бы подкатить к Марии. К счастью, судьба решила все сама (правда, с годами к самой судьбе появились некоторые вопросы, да и только ли она участвовала в моем распределении, я уже не уверен).
Буквально на следующий день мы чисто случайно оказались с ней вдвоем, и нам предстояло добираться из больницы в гостиницу. Володя и Александр Иванович плохо себя чувствовали после вчерашнего ужина и на работу не пошли. Жук, как обычно, решив бумажные вопросы за один день, уехала домой, пока весь завод уверен, что она в командировке, а мы, как самые молодые и вовремя завершившие ужин, отдувались за всех. В маленьких городах общественный транспорт понятие более чем условное, и местные жители в массе пользуются велосипедами или просто идут пешком.
– И откуда ты такой заступник нарисовался? – Мария не удержалась от вопроса, посмотрев на меня с легкой иронией. – Надо же. Я и спасибо сказать не успела. Вот скажи, удивил, так удивил.
– Само получилось. – Признаться, я так и не мог понять, смеется она или нет.
– У тебя все само получается?
– Да, собственно, особо и нечем хвастаться. – Я пожал плечами, отчего вся куртка слегка приподнялась и снова села на место. Наверное, со стороны могло показаться, что я подпрыгнул.
– Вот еще один плюс – не хвастливый.
Мария явно смеялась надо мной, но это было лучше, чем вести серьезный разговор. Тем более я почувствовал, что совсем растерялся и не знал, о чем говорить. Привычное красноречие куда-то исчезло, и все, что получалось сейчас лучше всего, – это кивать и соглашаться.
– Нравится работа? – Мария перевела тему.
– Ты про нашу работу? – Я не сразу сообразил.
– У тебя еще есть какая-то?
– Не. Нету. Хотя я думал… Знаешь, я хочу разобраться в компьютерах. Думаю, тема перспективная.
– Перспективная тема у нас на заводе – это списывать аппараты и продавать их в частные центры. А компьютеры больше похожи на игрушку. Кому они нужны?
– Понимаешь, это сейчас. Но ведь, смотри, уже и печатать на машинке хуже, чем на клавиатуре, и на диск, знаешь, сколько записать можно? – Я вдруг подумал, что и сам точно не помню, но казалось, что очень много. – Да и понимаешь, оно ведь интересно. – Я сказал с некоторым чувством вины. Компьютер был мечтой, и, скорее всего, безнадежной. Выделить деньги на бесполезную вещь в семье мне не позволил бы никто.
К тому времени я уже начинал понимать, что самое важное в жизни – уметь крутиться. Редкие встречи с друзьями демонстрировали разрыв в уровне благосостояния, который неуклонно рос, причем грозил достичь той величины, когда придется обращаться к ним на «вы». Неделю назад они уговорили меня выбраться в баню. Посмотрев, как я достал кошелек и начал отсчитывать мелочь, лишь рассмеялись. Стол ломился, личный водитель и привез, и развез ночью по домам, разговоры вертелись
