же нейтральные воды. С чего бы пиндосам интересоваться?
Сюрприз покивал.
– Любопытное словцо, – сказал он. – Надо понимать, пиндосы это американцы. А с чего им интересоваться, спросишь у них, когда, как поговаривает твой компаньон, нас возьмут за жопы.
– За жопу, – поправила Милана задумчиво. – Когда за неё берут, жопа на всех одна. Пиндосы – это может оказаться серьёзным.
– Раньше было очень серьёзным, – подтвердил Сюрприз. – До войны, пока им не врезали русские.
– Русские? – удивилась Милана. – Русские воевали со Штатами?
– Ты, можно подумать, вчера на свет родилась, – проворчал Сюрприз. – Или придуриваешься?
– Придуриваюсь, – улыбнулась девушка. – И как русские им врезали? Не удивляйся, в той глухомани, где я жила, газет не было.
– Вообще не было?
– Считай, что вообще.
– Может, ты и про Камчатский конфликт не слыхала?
– Слыхала что-то, но не более.
Сюрприз принялся рассказывать про Мировую Войну. Про требование русских вернуть Камчатку, отказ и массированную аэропланную атаку на берега США. Про ответную атаку, про вступление в войну Европы, за ней Азии, и про Владивостокский мир, накладывающий ограничение в вооружениях на всех участников.
– Народу погибло много, – сказал капитан под конец. – Тоже не слыхала? Ну-ну. Только в одной России почти сто тысяч.
– Тоже мне “много”.
– Что? – потерял обычную невозмутимость Сюрприз. – Шутки шутишь?
В первый раз за всё время ему показалось, что пассажирка смутилась, а то и расстроилась.
– Шучу, – проговорила она устало. – Ещё вопросы есть? Если нету, ступай, я тебя не держу.
На пятьдесят четвёртый день плавания на горизонте показалась земля.
– Пуэрто-Рико, – объявил, сверившись с картами, капитан. – Что дальше?
– Пока ничего, – Ян похлопал Сюрприза по плечу. – Будем дрейфовать отсюда к северу, подальше от берегов. А пока что надо разгрузить кофр.
– Что-что разгрузить?
– Да сундук.
Из сундука Ян один за другим извлёк невиданные капитаном доселе прямоугольные металлические предметы.
– Батареи, – объяснил он, – тяжеленные, мля. Давай оттащим в камбуз, там у нас будет радиостанция. Да не бери в голову, какая тебе разница, что это такое.
Следующую неделю Ян с Миланой дежурили в камбузе по очереди, по двадцать четыре часа в сутки.
– Что-то нехорошее назревает, – шепнул Сюрпризу выбравшийся на палубу Истопник. – Эта штука у них для связи, типа телеграфа, только гораздо мощнее.
Сюрприз присвистнул. Телеграфные аппараты стоили бешеных денег и были доступны лишь богачам. Каких известий ожидали пассажиры, приходилось только гадать.
Поступили эти известия на девятый день дрейфа.
– Быстро! – выскочил на палубу Ян. – Заводи посудину! – ухватил он за шкирку наладившегося подремать
