моей. Это – судьба.
При подъезде к дому Юлькин кабриолетик, шкрябнув низким днищем по разбитому асфальту, плюхнулся в большую яму.
– Твою мать!
Юлька открыла дверцу и с размаху наступила золотистой туфелькой от Москино в холодную грязную лужу, утонув по щиколотку.
Высказав все, что думает, о российских дорогах, погоде и работе дворника, Юлька подняла голову вверх и остолбенела – в одном из окон ее квартиры горел свет.
– Что за дьявол… – пробормотала она. У родителей ключей от нового замка не было. Может, просто забыла выключить?
Свет погас и переместился в соседнюю комнату. Юльке сделалось не по себе. Охраны в ее ведомственном доме не было, только полуглухая консьержка, кому нужны в наше время престарелые академики? Девушка еще раз прокляла себя за лень, из-за которой до сих пор не нашла себе жилье поприличнее. Лихорадочно прикидывая, что предпринять, она вспомнила об охране, дежурившей в круглосуточном магазине неподалеку.
Молоденький симпатичный, атлетически сложенный охранник скучал в винном отделе. Когда Юлька изложила ему свою просьбу, он, восхищенно оглядев ее с головы до пят, молодцевато поправил кобуру на поясе и скомандовал:
– Идемте.
«Великолепный экземпляр, – подумала Юлька, – надо будет познакомиться с ним поближе…»
– Мне кажется, я видел вас по телевизору, – нарушил молчание парень, – в рекламе…
– Презервативов, – подсказала Юлька. – Да и во многих других. Я ни от какой работы не отказываюсь. Мои подруги, те все выбирают. А по мне, что резинки, что жвачки – лишь бы платили хорошо. О, черт, какие скользкие туфли!
– Совершенно с вами согласен, – кивнул, подхватывая девушку, охранник. – Меня Сережей зовут, а вас?
– Юля, – ямочки на ее щечках заиграли. – Вот и пришли.
Возле подъезда, остервенело сигналя, растянулась вереница машин, желающих проехать. Им мешал Юлькин «БМВ».
– Сейчас уберу! – Рявкнула Юлька. – Да заткнитесь вы, пошли в задницу!
– Нервные какие! – она одарила Сережу чарующей улыбкой.
В вагоне последней электрички, кроме Марины, находились дедок бомжатского вида с костылем и старушка с большой сумкой на колесиках. За пыльным окном проплывали то огоньки домов, то черные, словно обугленные, стволы деревьев.
Помимо воли, мысли Марины уносились в ту неожиданную ночь…
Девственность она потеряла слишком давно, чтобы об этом вспоминать. С тех пор она научилась относиться к сексу, как к неизбежному злу, вроде приготовления пищи, чего Марина терпеть не могла. Вначале мужчины использовали ее, затем она научилась «иметь» их. Это не преподают в школе. А зря. Марине, во всяком случае, данный «предмет» пригодился в жизни ничуть не меньше, чем русский язык, математика или рисование.
Директор детдома, обожавший «лолиток» – возможность не идти работать на чулочно-носочную фабрику, а продолжать образование в медучилище. Декан училища – направление на вечернее отделение мединститута, отделения
