про «прогрессивность». Он предложил мне встретиться на пересечении 86-й стрит и Йорк-авеню и пройтись пешком до первой квартиры вместе.
На месте он оказался раньше меня – он стоял, облокотившись на знак «Парковка запрещена», и прятал руки в карманах черных джинсов.
– Ну что, готовы выжимать из себя веселье и спонтанность? – спросила я.
– Мы обязаны посетить все пункты этого увеселительного маршрута? – осведомился он.
По его хмурому лицу было понятно, что он принял приглашение исключительно из деловых соображений, как и предполагала Мэри.
– Ты свободный человек, можешь делать все что хочешь, – сказала я. – Я тебе не надсмотрщик.
– Я не это имел в виду, – сказал он, смягчившись.
Он спросил о девушках, которые организовали вечеринку, и я рассказала ему о делении на редакторов и рекламщиц и о том, кто из редакторов может появиться на этом мероприятии. Я предупредила его о Роне, который не одобрил еще ни одной книги из тех, что понравились Малькольму.
– Он скептично настроен к любому роману с традиционной хронологией событий. Или даже к любому роману с понятным сюжетом. Утверждает, что его собственный роман, который сейчас в процессе написания, будет «вывернут наизнанку».
– Не понимаю, что это значит, – сказал Джереми.
– Я не уверена, что он и сам это понимает.
У меня был соблазн похвалить роман Джереми, но мне пока не хотелось, чтобы он знал, что я его прочитала.
Мы вышли из тесного лифта в доме Мэри, попали в холл и пошли на звуки Eurythmics к квартире 6J. Дверь вела в коридор, а дальше была гостиная с одним окном, диванчиком, накрытым покрывалом с индийскими узорами, и круглым столом, заставленным мисками с картофельными чипсами, луковым соусом-пюре, тарелкой с сыром бри и крекерами. Мэри стояла у стола и общалась с какими-то элегантными молодыми людьми в пенни-лоферах[8]. В комнате было слишком светло для вечеринки, от чего было не очень приятное ощущение, как будто вечеринка еще толком и не начиналась.
Мэри в летнем желтом платье с тонкими лямками держала в руке бокал белого вина.
– Вы пришли! – сказала она, легонько похлопав по руке меня, а потом и Джереми. Я думала, что он наградит ее недружелюбным взглядом, но он улыбнулся и поблагодарил ее за приглашение. Я подошла к небольшому столику у окна, где Мэри расставила напитки, и взяла бутылку пива. Рон в своих круглых очках и с аккуратно подстриженной бородкой, которые делали его похожим на профессора, стоял в кухонном проеме, приобняв девушку. Она была чуть выше его, у нее были короткие волосы ежиком и ряд серебряных сережек в левом ухе. Рон сделал мне знак, приглашая присоединиться к ним, и, чокаясь, ударил своей бутылкой о мою.
– Это Кайла, – сказал он. Заметив Джереми, беседующего с Мэри у столика с напитками, Рон спросил:
– Твой парень?
– О нет. Это Мэри просила позвать его.
Кайла повернулась, чтобы посмотреть,
Лоферы, ло́уферы – это туфли без шнурков, союзка и мыски которых украшены приподнятым полукруговым швом.
