печалью и глубокой досадой. Саша чувствовала, что незнакомец на неё смотрит. Она почувствовала почти физически, как его взгляд разборчиво коснулся её шеи, рук, волос, груди и ног.
– Вы выглядите страшно напуганной, – заметил он негромко, бесцветно, но его спокойный голос прогремел в самом её сердце.
Она ему не ответила, даже не взглянула на него.
– Отвезёшь? – спросила она Асю умоляюще.
– Хорошо, конечно…
Ася попрощалась с незнакомцем и вышла вместе с Сашей из клуба. Девушка понимала, что подруга на неё обижена.
Обычно словоохотливая Ася по дороге к метро молчала. Саша же всю дорогу оглядывалась, но никого не видела. Она даже испытала лёгкую досаду. Ей начинало казаться, что она зря увела свою подругу из клуба, но потом вспомнила незнакомца и решительно повторила себе: «Я никогда не ошибаюсь».
Ася почти ничего ей не сказала по дороге к дому, хотя Саша пыталась завести разговор, чувствуя себя виноватой.
«Я не могла отдать тебя ему. Он чёртов псих».
Объяснить это Асе Саша тоже не могла. Её попытки сделать это выглядели бы надуманно и необъективно, как и ее фантазии.
Дома она долго умывалась, пытаясь смыть с тела налипший на него отпечаток города, а главное – пытливый, холодный взгляд того незнакомца из клуба. Саша попросила Асю написать ей, когда она доедет до дома, и она легла спать только когда пришло сообщение от подруги.
Саша проснулась, но некоторое время не открывала глаз, наслаждаясь утренней суетой. Её мама всегда была жаворонком. Она просыпалась раньше всех, варила кофе, наводила лёгкий порядок и проводила большую часть утра за любимой книгой или написанием научной статьи по химии. Порой с самого утра она могла упорхнуть в университет, чтобы встретиться с коллегами и друзьями. Отец зарабатывал достаточно, и ему нравилась мысль о том, что его жена способна позволить себе жить так, как ей хочется. Сам же он обожал самолёты, пилотирование, и всегда привозил с рейсов различные сувениры и интересные истории.
Саша слушала, как шипит на кухне кофеварка, как открываются и закрываются двери, как работает маленький телевизор на холодильнике.
Но вставать ей не хотелось. Она так устала, что не желала видеть никого, включая домашних.
Она всегда говорила, что ей повезло больше других. У неё есть оба родителя, и ни один из них не пьёт, не кричит на детей, оба они – устроенные в жизни, интересные люди, которые ответственно отнеслись к воспитанию своих чад. Они не были богаты, но уж точно не бедствовали. Два её брата вечно друг с другом соперничали, но всё же любили друг друга и баловали младшую сестру, потому что в раннем детстве Саша была красивым и спокойным ребёнком. Она выросла в тепличных условиях заботы и понимания.
Ей и правда повезло.
«Думаю, это потому, что я слабая. В менее пригодных условиях я бы зачахла со своим букетом психологических проблем», – размышляла она.
