вытащенные на лед Мартином и Уиллом приводили себя в порядок после столь внезапного купания и, к счастью, не проявляли видимых признаков беспокойства по поводу произошедшего. Это было, пожалуй, единственным светлым пятном в сразу потерявшей прежнюю радужную окраску картине первого утра нашей экспедиции.
Как это и случается в самый разгар нашего злополучия прилетел вертолет. На борту его находился Гордон, который снимал, точнее должен был снимать наш старт, если мне не изменяет память в тот момент у всех участников экспедиции было скорее ощущение ее финиша. Надо было срочно ставить лагерь и отогревать промокших и сушить их одежды.
Прежде чем разбить палатку, мы решили перебраться на более спокойное место, которое нашли примерно в 200 метрах от места происшествия повсюду, насколько хватало глаз нас окружали небольшие поляны молодого льда разделенные свежими зонами торошения. По бутылочного цвета обломкам льда в торосах, можно было заключить что толщина льда под нами не более 40 сантиметров, что делало наше временное пристанище крайне ненадежным и опасным. Но выхода не было- Ульрика надо было отогревать и сушить. Я принес ему в палатку дополнительный примус и оставил его греться. Сам же вместе с Мартином и Такакой занялся разгрузкой нарт Ульрика, с тем чтобы перетащить их к месту нового лагеря. две остальные упряжки перевели своим ходом, нащупав дорогу. Работа была довольно трудная, и мы изрядно намаялись. Я ощущал себя вполне прилично (по сравнению с Ульриком) – ноги согрелись, некий дискомфорт был, пожалуй, только в кончиках больших пальцев рук, которых я не чувствовал, но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что могло бы произойти пойди развитие событий по-иному. Главным было то, что мы не потеряли собак, да и сами пострадали несильно. Глядя на этот наш первый лагерь, я невольно вспомнил слова из песни Александра Дольского: «Мы скрылись из глаз не в дали, а вблизи.» но тут же на более оптимистической ноте допел бы уже из любимого Высоцкого: «. Скажи еще спасибо, что живой!». Все время нахождения на этом льду мы все ощущали, что он буквально дышит, слышен постоянный скрип торошения. В целом местечко это довольно зыбкое. Назавтра продолжим поиски выхода на более надежный лед. Нам бы только ночь продержаться. Судя по торосам, скорее всего будет не обойтись без нашего излюбленного инструмента для крушения льда- односторонней и специально заточенной кирки. Придется пойти помедленнее и осмотрительнее и не так бойко, как обычно привыкли.
Только тогда, когда я залез в нашу с Уиллом палатку, я почувствовал, что ноги мои в промокших маклаках задубели, а пальцы рук потеряли всякий интерес к жизни, хотя я сменил рукавицы, Пора было заняться собой. Уилл, видя мое страдальческое состояние, сразу приготовил мне какую-то похлебку из сушеной смородины и горячего молока. Эта энергетическая смесь меня здорово взбодрила, и я вдохновленный этим, отправил вдогон на помощь моему утомленному организму еще и чашку
