стола, рядом с ним сидели его племянница, гость, Гайо и капитан стражников.
– Так вы преследуете Гарстона? – спросил Генри. – Это вы загнали его сюда?
– Да, я преследовал Гарстона от самого мыса Горн, – усмехнулся Вильер. – Однако он не бежал от меня сюда. Здесь он искал что-то, кое-что такое, что и мне хотелось бы отыскать.
– Что может заинтересовать пирата на этой пустынной земле? – пробормотал Генри.
– То же самое, что может заинтересовать французского графа, – парировал Вильер.
– Испорченность нравов при дворе может надоесть и стать невыносимой для порядочного человека.
– Однако несколько поколений порядочных д’Частильонов переносили ее вполне благополучно, – неожиданно резко произнес Вильер. – Сударь, удовлетворите мое любопытство. Мне не понять, почему вы продали свои земли, погрузили на корабль всю обстановку вашего замка и скрылись за горизонтом, так что никто ничего не знал о вас? Почему вы поселились именно здесь, когда ваш меч и ваше славное имя могли предоставить вам возможность жить в любой цивилизованной стране?
Генри поиграл золотой цепочкой на шее.
– Что касается причин, побудивших меня покинуть Францию, то это касается только меня, – сказал он. – Осесть здесь меня заставила воля слепого случая. Все мои люди высадились на берег и выгрузили большую часть обстановки, о которой вы говорили.
Мы собирались построить здесь временное пристанище. Однако внезапно надвинувшийся с запада шторм сорвал мой корабль с якоря и разбил его о скалы северного мыса, так что мы оказались лишены возможности выбраться отсюда.
– Вы хотите сказать, что если бы такая возможность у вас была, вы вернулись бы во Францию?
– Не во Францию. Может быть, в Китай или в Индию…
– Вам, должно быть, скучновато здесь, сударыня, – неожиданно обратился Вильер к Франсуазе.
Девушке было очень любопытно взглянуть на новое лицо и, может быть, услышать что-нибудь интересное, потому она и спустилась в этот вечер в зал. Однако теперь ей очень хотелось оказаться в своей спальне вместе с Тиной. Взгляды, которые время от времени бросал на нее Вильер, были весьма красноречивы. Он искусно поддерживал беседу, его манеры были безупречны, однако Франсуаза понимала, что это лишь маска, скрывающая грубый и жестокий нрав.
– Здесь не слишком много развлечений, – тихо ответила она.
– Если бы у вас был корабль, – повернулся Вильер к хозяину, – вы покинули бы это свое поселение?
– Возможно, – отозвался граф.
– Корабль у меня есть. Если мы договоримся…
– Договоримся? – Генри с изумлением взглянул на гостя.
– Поделим все поровну, – решительно сказал Вильер, положив на стол руку с растопыренными пальцами. В этом жесте было что-то, напоминающее движение большого паука. Пальцы напряженно замерли, а в глазах буканьера зажегся
