рано. И как только мейстер взял тебя…
Клавдия с грохотом подтащила к печи табурет и постаралась сесть на него как можно более неуклюже.
В крохотную печку подкинули ещё угля. Труба загудела, выдыхая дым на крышу. Рассказ Клавдии пришёлся по душе обитательницам лекарни и, возможно, тому, кто за стеной чем-то еле слышно позвякивал, но к кульминации совсем затаился.
– …И тут – бах! Лакей его пристрелил. От дурной головы одни клочки остались.
Женщина в чепце даже вздрогнула.
– Слышала, Клеманс? Ты у нас всё грезишь вельможами. А они вон какие негодяи, я тебе говорила!
– Ублюдки и свиньи, по большей части, – вспомнила Клавдия слова слуги.
Непривычно вывернутая кисть на поясе стрельнула болью и пришлось переместить её на колено.
– Ла-а-адно, – протянула пышка. – Даже если всё враки, слушала бы и слушала. Меня зовут Томасин. Или Тома. А эта кляча, как ты поняла, Клементина. Ты?
– Клода.
– Принцесса Клода. Ну-ну. Невеста для нашего Тиля. Завтра увидишь его, тоже горемыка из разорённых.
Клеманс взяла светильник и подошла с ним к постели.
– Пора ложиться. Кажется, Кас уже спит. Значит, поздно.
Понимая, что никто не поможет зашнуровать корсет поутру, Клавдия промучилась в нём всю ночь. Как только женщины уснули, за стеной снова ожили склянки.
IV. Колдовать
В лекарне вставали затемно. Мейстер вошёл и, обнаружив, что Клавдия не спит, вручил ей вещи для работы.
– Вот ботинки. Ношеные, но прослужат какое-то время. Фартук позволит ни в чём не измазаться. И маска. Она совсем новая, не отдавай никому. Даже стёкла целые. Без неё лучше никуда не выходи. Снимать в домах запрещаю. Сейчас Каспар принесёт завтрак, твоя тарелка медная. Слушайся его, если обнаружит в тебе тягу к учёбе, предложит задания почище. Не знаю, сколько времени ты проведёшь с нами, но рекомендую в споры не вступать.
Когда за ним закрылась дверь, а женщины стали со вздохами выбираться из постели, Клавдия осмотрела тот собачий намордник, который ей предоставили. Он закрывал всё лицо, имел два ремешка и подобие очков, дававших не лучший обзор. Нос и рот защищала выдающаяся вперёд ёмкость, набитая ветошью.
– Свиной пятачок, – проговорила Клавдия.
– Благодари бога, что сегодня наши маски такие короткие. Значит, идём снова в ночлежку. Там все вымерли от оспы. А вот когда тебе дадут другую…
– Прекрати трещать как сорока! – перебила Тома, натягивая платье. – Накличешь беду и отправят в чумной дом.
Поскольку верная армия склянок осталась у Лейта в логове, Клавдия рассудила, что с маской дело будет обстоять даже проще. Кроме того, по утрам в лекарне не будет ни хорошего света, ни часа в распоряжении. Даже имея при себе краски, она не смогла бы ими пользоваться. Не то чтобы окружавшие её теперь люди могли испугаться рытвин на коже, просто изъяны были тайной, которую не хотелось выставлять напоказ.
Через несколько минут вошёл подмастерье
