Я журналист, собираю материал о предстоящем награждении. Вы, наверное, в курсе, о чем идет речь?
– Да, – сиплый голос потеплел, даже оттаял.
– Зинаида, чтобы написать статью, я должен с вами побеседовать, желательно лично. Мы могли бы встретиться сегодня вечером?
– Нет, – испуганно отрезала Зина, – у меня выходной. Давайте завтра на работе, – неожиданно для меня, похоже, что и для себя самой, повариха выдала такой богатый запас слов.
– Хорошо, завтра так завтра. Во сколько лучше подойти?
– В любое время, – милостиво позволила она мне самому выбрать, когда оторвать ее от ненавистной работы. Так сказать, пусть будет приятной неожиданностью.
– Предупредите охрану, я буду в десять утра. Всего хорошего.
В трубке послышалось радостное «Да», когда я уже нажимал на красную кнопочку. Видимо, в столовой санатория «Золотая нива» десять часов утра – самое напряженное время.
Тем временем мой старенький ноутбук, с истертой клавиатурой и тремя белыми пупырышками вместо недостающих клавиш, давно уже загрузился. На заставке была фотка с захватывающим видом Лос-Анджелеса с высоты не менее сто пятьдесят третьего этажа, а может быть, и того выше. Я кликнул по иконке текстового редактора на крыше Банкер-хилла. Когда программа загрузилась, я нажал клавиатурное сочетание, дав команду «создать новый документ». Появился чистый лист.
Поскольку пустота всегда раздражает – так и хочется ее заполнить, – я не задумываясь напечатал вверху по центру верхним регистром заголовок, просто чтобы задать хоть какое-то рабочее название. Получилось совсем недурно:
«РАСТАКАЯ-ТО ГРАМОТА».
Я еще немного посмотрел на заголовок, решая: начать ли вносить правки сразу или подождать до окончания расследования? Решил подождать. Работать сегодня что-то не хотелось. Я пересел на диван, откинулся на спинку, заложил руки за голову и мечтательно посмотрел в окно.
Вечерело. Синие сумерки медленно опускались на Горноморск, и город зажигал первые огни. Каштановый бульвар, с его оживленной ночной жизнью, пересекал набережную речки Псыхэ, стрелой врезался в «китайскую стену» домов на Центральном проспекте и тянулся дальше вплоть до площади перед морвокзалом. За Псыхэ начиналась территория санаториев, граничащая с жилым микрорайоном Солнечный. Его легко можно было узнать по универсаму, стоящему на взгорке, охваченном петлей транспортной развязки Центрального проспекта и Тополиной аллеи.
Еще выше и правее, на подножии горы Холодные скалы, располагался микрорайон Скалистый перевал. Сейчас я этого не мог видеть, но легко себе представлял, что за моей спиной высился пик громадной Мыс-тау, а слева зеленел Городской парк культуры и отдыха «Юность», раскинувшийся на самом берегу моря. И ракушка зеленого театра, и огромное чертово колесо, и множество аттракционов, и разноцветные водные горки аквапарка «Малибу» – все это там было. А дальше на восток тянулись поросшие редким кустарником, каменистые Бархатные холмы с нефтеперевалочными
