всплеснула руками та, – неужто Полинка? А чего не приезжала столько времени?
– Да как-то не получалось, – пожала плечами девушка.
Антонина Николаевна покачала головой.
– Да, молодые все занятые. Жизнь передышки не даёт. А дом на месте, где и был, – она махнула в сторону реки, – прям на берегу и стоит.
– Спасибо, тёть Тонь, я к вам позже зайду, – кивнула Полина и потащила чемодан за собой.
Дом выглядел одиноким. Когда-то его заполняли людские голоса, запахи вкусной еды и тепло человеческих рук. Теперь же опустел, слегка покосился. Кустарники, почуяв волю, разрослись, окружая дом, трава вымахала по пояс. То ли согреть его пытались, то ли задушить.
Полина осторожно пробралась по тропинке к крыльцу.
«Хорошо хоть стёкла целы», – подумала она, осмотрев окна.
Достала ключ, повернула в скважине старого амбарного замка. Дверь протяжно скрипнула, и в нос ударил запах пыли и старости. Полина передёрнула плечами и зашла в сени. Доски под ногами прогибались и заунывно стонали. Девушка затащила чемодан в комнату, содрала с окон тряпки. Солнечный свет сразу же пробрался внутрь и добавил живости.
– Уже веселее, – проговорила Полина, засучила рукава и принялась за уборку.
Стащила клеенки и газеты с мебели, собрала мусор, полы помыла и пыль обтёрла, перемыла посуду, настелила бельё. Нашла в коридоре щиток, проверила пробки. В доме был свет – это радовало. А когда навела порядок, наконец, разобрала чемодан и приготовила еду.
– На сегодня всё, – выдохнула Полина, забралась на диван и, свернувшись калачиком под покрывалом, уснула.
Крепко уснула: долгая дорога и работа по дому сделали своё дело.
В деревне уже стемнело, сверчки отчаянно стрекотали за окном, из зарослей травы доносилось утиное кряканье. Полине снилось, как она маленькая бегала утром по росе, как смотрела на туман над рекой, какие вкусные пироги пекла её бабушка. А ночью проснулась. Темно, тихо. Только соседские собаки изредка лаяли. Пожалела, что сейчас не в городской квартире: здесь-то все удобства во дворе, а выходить страшно.
«Потерплю», – решила она и вдруг услышала тихий шорох из-за печки.
Замерла. Подумалось, может, мыши?
– Кыш! – шикнула Полина, а сама забралась подальше от края дивана и плотнее укуталась.
Шорох на мгновение смолк, а потом стал слышен ещё громче. И на чердаке будто кто-то начал ходить. Девушка напряглась, сжалась, по спине пробежал холодок.
«Полина, возьми себя в руки, – она попыталась успокоиться. – Ты здесь одна. Бродят или мыши, или птицы. На чердаке же окно разбито. Я здесь одна. Или нет?..»
С кухни донёсся приглушённый кашель и шушуканье. Полина старалась дышать тише, но получалось скверно. Сердце бешено билось, и, казалось, его стук был слышен даже наверху.
«Спокойно.
