без вожаков, собираясь на ночь в одном убежище, где могли разделить удачную добычу и переждать ночь. Они не имели оружия. Даже Барл не считал свое новоприобретенное копье оружием. Он считал его всего лишь инструментом, пригодным для того, чтобы помочь раздобыть еду. Причем так он тоже не думал. Его племя даже не понимало, что такое инструмент. Иногда они использовали камни, чтобы разбить найденные среди недоеденных останков конечности крупных насекомых, но не сохраняли эти камни и не носили с собой. У Барла едва теплилось смутное представление, что нужно принести что-то куда-то, чтобы с ним что-то сделать. Но уже одно это можно счесть из ряда вон выходящим. Возможно, парень уродился настоящим гением.
Но он пока не стал интеллектуалом высшего класса. Еще нет.
Барл добрался до места, откуда мог рассмотреть воду. Огляделся, прислушался, затем лег, чтобы вглядеться в отмель, и увидел, как огромный речной рак футов восьми в длину спокойно прополз мимо по дну. Перед ним разбегались в разные стороны мальки и даже крупные тритоны.
Только много времени спустя возобновилось обычное течение подводной жизни. Вновь появились извивающиеся ручейники в своих странных домиках. Серебристые пятнышки слились в стайку рыбешек.
Затем, медленно шевеля плавниками, появилась более крупная рыба.
Глаза парня заблестели, рот наполнился слюной. Он ударил своим оружием вниз, но лишь впустую взбаламутил воду. Это слегка разочаровало, но близость успеха подстрекала к новым попыткам.
Он осмотрел грибы на каменной ступеньке ниже себя. Затем приподнялся и ткнул в один из них копьем, и почувствовал сопротивление. Барл пробы ради тронул его ногой, затем навалился всем весом. Гриб устоял. Тогда парень спустился пониже, лег плашмя и поглядел через край.
Большая рыба, длиной с руку, медленно плавала под ним взад-вперед. Барл вспомнил, как прежний владелец этого копья пытался ударить им своего противника. И сам оказался убит успешным ударом такого же рога. Парень пробовал нанести такой же удар и проткнул поганку. Поэтому, когда серебристая рыба опять поплыла мимо, он резко двинул копьем вниз.
Оно, казалось, согнулось, войдя в воду, и не достигло цели на несколько дюймов, чем весьма удивило Барла. Он попробовал еще раз. И снова копье, как показалось, отклонило водой. Тогда Барл рассердился на рыбу, не дававшую себя убить.
Этот гнев являлся обратной стороной страха, что убьют его самого. Но сердился охотник на рыбу. Повторные удары не принесли результата. Правда, рыба вела себя неосторожно, она даже не потрудилась отплыть.
Тогда Барл, не вынимая руки из-под воды, нанес удар уже оттуда. На этот раз копье не согнулось, а пошло прямо вниз. Его острие пробило чешую рыбы и проткнуло ее насквозь.
Рыба с шумом забилась, когда Барл попытался поднять ее наверх. От волнения он не заметил слабую рябь на воде неподалеку. Это возвращался, привлеченный шумом, речной рак-монстр.
