там – в будущем. Печальный страшно и без меня почему-то все время. Ты куда меня подевал, а?
– Ты мне зубы не заговаривай, – нарочито строго сказал Андрей.
От сегодняшних Настиных разглагольствований на душе у него стало как-то мрачно и совсем уж безнадежно. Он виртуально фантастическим образом переметнулся на мгновение в будущее и очень органично ощутил себя тем самым пожилым, лысым, с красивым черепом, сутулым мужиком, а ее, Насти рядом снова не увидел…
Надо, пожалуй, уже заканчивать эти шалости с дилетантскими сеансами ясновидения, а то совсем крыши у них съедут, причем у обоих.
– Сердце кому отдашь? Не уходи от ответа, Настя. А то, ты ведешь себя как старый, прожженный нелегкой жизнью еврей – вопросом на вопрос, это, милая моя, неприлично. Дурной тон.
– А я вообще неприличная. А вопросом на вопрос очень даже забавно. Я люблю так делать.
– Я знаю. Значит, не ответишь?
– Не-а… Я еще не решила. Может отдам свое драгоценное сердце лысому и перспективному, а может… В общем, я, юная, наивная девушка и на данный момент еще не разобралась в своих чувствах.
– Ага. Я понял. Ну и ладно. Я Машке позвоню тогда. Она мне точно сердце свое подарит. На днях уже обещала.
– Звони, – равнодушно пожала плечами Настя, обворожительно улыбаясь своему отражению. – А оно тебе, что разве нужно?
– Что? – не понял Андрей.
– Как что? Машкино сердце?
– Нет, не нужно, – быстро ответил Андрей, растерянно пожав плечами. – Но пусть будет, раз дают, надо брать. Я очень расчетлив и прагматичен, если ты еще не усвоила. Подробное, в деталях изучение истории не может не повлечь за собой выработку у индивидуума здорового цинизма.
– Получается, что ты романтический циник? – Настя захохотала. – Какая-то несостыковочка выходит. Может, ты определишься уже как-то, а?
– Я определился, Насть, – тихо сказал Андрей.
– Ой ли? И в чем же?
– Да знаешь ты все… – Андрей устало вздохнул. – Балаболка. Принесу тебе почитать, что в средние века народ вытворял – станешь тут циником. Вот представь только всего каких-то триста лет назад, ну всего три-четыре человеческих жизни, то есть ерунда сущая, так вот тогда на полном серьезе полагая, что творят благое дело, сжигали якобы ведьм. Не одну, не двух, сотни. Мне от этого как-то даже неловко, я же тоже представитель рода человеческого и вроде часть его, а принять и даже как-то осмыслить эту жуть не получается. Прикинь…
– Хватит, – резко перебила его Настя. – Не желаю это слушать. И не вздумай приносить мне ничего подобного читать! Я тебя сама сожгу на костре, если только посмеешь! Из твоих бредовых книг костер и разведу. Понял?
– Ладно, не буду… Просто это, действительно, интересно. Я планирую изучить именно эту тему после окончания института. Возможно, в докторской или потом, когда стану профессором.
– Изучай, что хочешь, но я об этом слушать не желаю! –
